Зигзаги судеб

Как же! Рыбки, похоже, перестали его интересовать. Он, хищно поблёскивая зелёными глазами, неторопливо направился в сторону кухонного стола. Запрыгнув на таковой (при мне, вот наглая рожа! Сколько раз я наказывал его за это!), Пафнутий, без особых раздумий, запрыгнул на стенной шкаф. Задумавшись на пару секунд, не более, кот, издав какой-то странный для среднестатистического кота вопль, прыгнул мне на спину и вцепился в шею когтями передних лап.

Я понял одно: если не совладаю с бешенным котом, то все они, вместе, совладают со мной… Вплоть до летального исхода. Моего, похоже.

Правой рукой, из которой обильно сочилась кровь, я схватил кота за загривок, пытаясь оторвать от моей шеи, в которую он, казалось, вцепился намертво. Боль усилилась многократно. Кот укусил меня, сопровождая акт кошачьей ненависти злобным урчанием. Чем сильнее я тянул кота за загривок, тем сильнее он смыкал челюсти…

Я решился на отчаянный шаг… Убрав руку, буквально швырнул своё израненное тело, спиной назад, в стену, пытаясь придавить кота побольнее. Больно ударившись головой о кафель, вдавил Пафнутия в стену. Котяра почти зарычал… В этот момент, я снова вцепился правой рукой в шкуру бывшего домашнего любимца, и оторвал его, наконец-то от истерзанной кошачьими зубами шеи. Кот неожиданно жалобно мяукнул. Я изо всех сил швырнул Пафнутия в окно. Кот, зацепив своим телом, остатки не вывалившегося оконного стекла, выбитого мною по неосторожности, улетел во двор, пугая местных воробьёв и голубей истошным воем… Именно, воем.

Однако, победу праздновать было рано. В кухню вошёл Трый. Я не стал искушать судьбу промедлением. Перевес был явно на стороне противника, и я, не мешкая, запустил в некогда любимого пса тяжёлой вазой, покоящейся в пыли за ненадобностью, на одном из кухонных шкафчиков. Попал в голову. Пёс, взвизгнув, отскочил в сторону. Я же, не теряя временного превосходства во внезапности и находчивости, стремглав выбежал из кухни, зачем-то (при разбитом-то стекле!) закрыв за собой дверь. В три прыжка подбежал к секретеру, открыл коробку с деньгами, выгреб примерно половину, после чего проскочил в ванную без особых приключений.

Почти… Несмотря на спешку, я всё-таки остановился на пару секунд, чтобы увидеть прелюбопытное: на поверхности воды в аквариуме, подобно чайкам, сидели… канарейки, явно в ожидании добычи. На моё счастье, мимо пролетала огромная муха, которую я так и не смог истребить ещё до командировки. Одна из чаек… тьфу ты, из канареек, я хотел сказать, прямо-таки стартанув с поверхности воды, проглотив в полёте муху, сытно рыгнула, словно тинэйджер, после очередной порции пива или слабоалкаголки. Сожрав муху, и совершив, в то же время, крутой вираж, снова села на воду. Ну ни фига себе…

Я, оправившись от оцепенения, рванул в ванную, закрыл за собой задвижку. Так! Где у нас аптечка? Нет, перевязку и обработку ран я сделаю где-нибудь на нейтральной территории. Резко распахнув дверь, я, выскочив в прихожую, схватил ключи от квартиры, в две секунды оказался на лестничной площадке, захлопнул за собой дверь. Так, всё, хватит с меня впечатлений на сегодня. Кубарем скатился вниз по лестнице, не заметив, как преодолел пять этажей, я оказался во дворе.

Во дворе никаких негативных явлений мною замечено не было, если только… Если только не считать огромных, жирных мух, сидящих на краю мусорного бака. Похоже, этим тоже кое-что перепало из моего корма.

Тут я услышал явно не жужжание мухи, или тем более, комара. Огромная оса, жужжавшая, нет, гудевшая(!), словно маленькая электроподстанция, предприняла попытку напасть на меня. Этого ещё только не хватало.

Рядом со мной взвизгнули тормоза.

На рулём красной «Таврии» восседал сосед Костя.

– Садись! – рявкнул он.

Это, похоже, было моим спасением.

––

– Ну, Витёк, рассказывай, что с тобой приключилось. Нутром чую – что-то не то! Ты в крови… Да, а ты тех мух и осу видел?

Афганец Костя видел всё насквозь – выучка, суровая жизненная школа.

Я вкратце рассказал о том, что произошло со мной.

– Тут без пузыря не разберёшься. Только вот ведь какая штука – не дали мне пенсию – задерживают. Обещали через два-три дня. Нет, продукты и сигареты у меня есть – тут я не бедствую… однако…

Костя пару раз выразительно кашлянул.

– Кость, бабок у меня малехо есть, да только вот с такой рожей идти в супермаркет – сам понимаешь…

– Да базару нет, Витёк, я сам схожу, – Костя вылез из машины и, скрипя протезом, направился в супермаркет. Вернулся скоро, с тремя бутылками водки.

– Думаю, на первый случай хватит, – рассудительно, словно оправдываясь, пояснил он.

Я с грустью подумал, что если приму участие в распитии на равных, то это будет моей смертельной дозой.

Мы выпивали у Кости на кухне. Я, весь в йоде, пластыре и бинтах, отвечал на его вопросы.

– Так ты говоришь, что тебя изранили рыбки и канарейки?

– Не только. Ещё Ёж принимал участие. Вообще нет, канарейки не успели…

– В голове не укладывается… Разве ж такое возможно?

– Как видишь – да.

– Хрень какая-то… Чтоб птички… Да ещё и рыбки… Слушай, Вить, ты давно пил в последний раз?