Зигзаги времени. Книга вторая

Я же, достав пистолет, выстрелил в осмелевшего татарина. Этого фанатика было не исправить. Он будет убивать всех русских, так как искренне нас ненавидит. Засучив ногами от пули в животе, он вскоре затих. Снова задал вопрос ко второму, который до этого молчал. Тот, видя, что последует, если он не будет говорить, тоже начал сотрудничать. Оказывается, он по специальности «колесник», делает колеса на телеги, и он, как мастер, заметил особенности на правом заднем колесе у одной телеги. Спица была перевязана кожаным шнурком, так как была треснутой. Вот поэтому признаку можно найти этого человека.

— А ты сможешь его узнать, если увидишь? — спросил я.

— Можно попытаться, я ведь видел его мельком. Телегу рассматривал, да колеса. Но голос запомнил, у меня на звуки очень хорошая память! — закончил он и с надеждой посмотрел на меня.

— Отведите их в холодную, накормите, и готовьтесь к десяти на построение! — приказал я воинам воеводы.

Сам же направился с докладом к Григорию Григорьевичу. Рассказав о происшествии воеводе, я предложил всеобщее построение для опознания изменника. Подумав, он сказал, что это вряд ли поможет, так как татарва разбита, и изменник не будет ждать, когда за ним придут. Так оно и вышло. Перед построением сотнику дали списки отсутствующих. Без уважительных причин были названы три фамилии, двое ездовых, которых вскоре нашли зарезанных за конюшнями, и десятник. Последнего так и не нашли, а вот телега нашлась, и колесо у нее было с забинтованной спицей. Именно на ней и видели десятника, что вез продукты в лагерь. Значит, «Чернобог» рядом, он просто переселился из убитого лучника в десятника, и пока я не найду браслет Сварога, мне не будет от него покоя. Лишь Сварог сможет с ним справиться. А это значит, мне надо идти на Сибирское ханство. Значит решено, из Казани и поверну на Урал.

Разделив трофеи с воеводой, я забрал большую часть пушек для царя, и направились к ладьям. Потери были все же ощутимые, как в людях: 7 убитых и 12 раненых, так и в оружии: один станковый пулемет разбит и не подлежит восстановлению, и один поврежден, но в мастерской есть возможность его отремонтировать.

Погрузив на ладьи технику, генератор и оружие, к вечеру выехали. В этот раз путь был спокойный, все же ехали по своей территории. Часто останавливались возле больших деревень, чтобы закупить свежих продуктов, меняя их на татарское оружие, благо добра этого было много. За одну татарскую саблю не лучшего качества брали, не торгуясь, две туши коровьих и хлеба сто караваев. Крупы были свои, а вот сухари уже надоели. В пути каждый день я осматривал раненых. Перевязки и уход за ними поручил своим ученикам, чем те несказанно гордились, так как звание «лекарь» очень ценилось. С каждым днем раненые чувствовали себя лучше, хороший уход, свежая пища, забота товарищей, да и положительные эмоции дали о себе знать. Все же они победили ворога, и с победой возвращаются домой.

Ладьи против течения двигались с небольшой скоростью, плыли только в светлое время, чтобы не напороться на затопленное бревно или мель. Но все же через неделю были в Казани. Здесь, отдохнув и погуляв с воеводой, я разделил отряд, взяв с собой две сотни воинов, одну машину и трактор, часть пушек и пулеметов. Остальных отправил с трофеями и ранеными домой в Рязань. Мы же двинулись на восток в сторону Уральских гор, где-то там обосновался Аника Строганов. Вскоре по реке Кама стали попадаться свежеотстроенные остроги, где мы пополняли запасы. Машины и трактор были укрыты пологами, дабы не пугать людей. Подплывали мы под парусом, так что вопросов лишних не было. Тем более, что мы плыли мимо земель, принадлежащих по указу царя купцу Строганову. В деревне Заостровка нам сказали, что Анику Строганова мы найдем в себе Верхние Муллы.

Вскоре, и в самом деле, на берегу Камы раскинулось большое село с деревянной часовней. Сойдя на берег, я спросил вездесущих мальчишек, где мне отыскать Анику Федоровича Строганова? Один из пацанов, ковыряя грязным пальцем в носу, спросил, а что я дам, если он проведен меня к нему? Правда, косясь то на украшенную саблю, то на войско за моей спиной.

— Веди, «Сусанин», не обижу! — усмехнулся я, и он припустил впереди меня, сверкая голыми пятками.

Вскоре возле часовни показался крепкий большой двухэтажный дом, разделенный на две половины. Внизу располагались контора и магазин, а наверху, по-видимому, и жил сам Аника Федорович. Кинув парнишке пятак, который он тут же засунул за щеку, чтобы не отобрали, я поднялся на крыльцо конторы. В полумраке комнаты за конторками сидели два клерка и что-то писали. Услышав скрип дверей, они подняли на меня глаза, разглядывая и прикидывая, как им поступить. Я решил им помочь:

— Князь Федоров к Анике Строганову! Быстро за хозяином, чернильные душонки!

Самый молодой выскочил из-за стола и бросился в сени, откуда шла лестница на второй этаж, в комнаты купца. Вскоре писарь прибежал и, поклонившись, произнес:

— Аника Федорович ждет Вас у себя, князь!