Зигзаги времени. Книга вторая

С рассветом вновь завыли трубы и загремели пушки татар. Хан торопился взять город, который не желал сдаваться. Я поднялся с общим пультом, управляя минами. Каждый тумблер был пронумерован, и означал где какая мина стоит. Темная масса двинулась, и я увидел, что татары идут в атаку пешком, первые ряды тащат щиты и лестницы. Поняли, проклятые, что на конях здесь не разгуляешься! Дождавшись, когда они заполнят все минное поле, я стал взрывать свои заряды, которые при подрыве каменной шрапнелью выкашивали толпы врагов. Со стен открыли одновременно огонь пушки. Увидев, что еще немного, и враг побежит, я пустил ракету, давая сигнал своим резервам. Взревели моторы, и из леса стали выползать мои разукрашенные в «монстров» машины. На грузовые машины были установлены будки с прорезями для пулеметов, и все это было покрашено белой краской под черепа с оскаленными зубами. А два трактора Т-16 были «превращены» в «огненные» головы то ли пса, то ли волка красного цвета с блестящими глазами. Куски наклеенной красной материи, трепыхающиеся на ветру, создавали иллюзию пламени, а включенные фары, как горящие глаза, пугали еще сильнее. Все это дополняли ревущие сигналы, поставленные от КАМАЗов. Представьте ужас татар, когда из леса на них надвигаются чудовища, изрыгающие смерть, громко ревущие и со сверкающими глазами. С другой стороны леса так же надвигалось молча войско, ровными рядами отжимая их к крепости. Татары оказались в кольце, с одной стороны обрывистый берег реки, с другой — крепость, с третьей — «монстры», и с четвертой — войско, вооруженное неизвестными ружьями, выкашивающие воинов, как косой. В это время «огненные» головы приблизились на дистанцию 50 метров и пустили огненные струи из огнеметов, стеганув ими по толпе татар, отжимая их к обрывистому берегу Северного Донца. Больше бежать было некуда!

В панике от этого страшного оружия войско татар стало сплачиваться возле холма, на котором стоял хан Девлет-Гирей и его военачальники, наблюдавшие с ужасом за избиением злыми духами урусов, их когда-то великой армии. Я нажал кнопку подрыва главного заряда. Даже на стене крепости я почувствовал, как тряхнуло землю. Взрыв разметал толпу татар вокруг холма, остатки войска стали бросать оружие и падать на колени, прося пощады у злых духов русских. Машины остановились полукругом, держа все еще огромную толпу на прицеле. Сотники также прекратили обстрел, подходя к сдававшимся татарам.

Позвав Григория Григорьевича с полусотней, мы, открыв одну из воротин, пошли по оставленному проходу к моим ребятам. Воевода спросил, что это за «звери», что помогли разбить татар. Сказал правду, что это машины заграничные, управляются людьми. А разукрасили их, чтобы татар напугать. Вот за счет того, что их напугали, и выиграли битву. Шли, осторожно ступая между многочисленными трупами, много было сгоревших и разорванных взрывами. Вокруг бились раненые кони, дробя своими копытами черепа и кости лежащих раненых татар. Крики их о помощи прерывали «милосердным» ударом меча. Кровь заливала когда-то цветущий луг, ее тяжелый запах, перемешанный с запахом взрывчатки и пороха, составлял один запах — запах смерти. Тысячи убитых и искалеченных, когда-то здоровых мужчин, жаждущих богатства и рабов, нашли здесь свой конец. Весь луг был завален трупами:

«Лежал живой на мертвом,
И мертвый на живом…»[16]

Подойдя к своим, я приказал разоружить пленных и вести из через проходы в город. В городе же забрать наше оружие и генератор, возвращаться к ладьям, что ждали нас в протоке.

Воевода пригласил меня и людей со странных машин отобедать в честь великой победы. Ребятам надо было расслабиться, и я дал им согласие, что они отгонят машины к ладьям, выставят охранение и только тогда могут идти на пир.

Оставив сотников оприходовать оружие, захваченное нами, так как других ценностей, если они даже и были у хана, уже не найти, все разметало взрывом, я отправился вместе с воеводой в крепость.

— Берегись! — пронеслось у меня в голове предупреждение «Хранителя».