Зигзаги времени. Книга вторая

Провел их в гостиницу, охранники у крыльца приветствовали меня и помогли занести вещи в номера. По просьбе Юрия, Виктор-гитарист и Александр-ударник расположились в одном номере, а он с Екатериной в другом. Оказывается, они жили в гражданском браке и это их устраивало. Разместившись, я повел их в ресторан, где уже шеф-поваром хозяйничала моя Пелагея, к себе в помощницы она взяла троих стряпух, проверив их профпригодность. Всем я уже показал, как работают печи, мясорубка, хлебопечь и другие приборы. Научил, как пользоваться часами-таймерами, пообещал, что в первый день-два буду рядом. Поэтому, когда я с первыми клиентами прибыл, Пелагея сама, в белом халате и чепчике, вынесла нам на стол пельмени, которые я научил ее делать, борщ, картофель жареный с большим куском жареного мяса с острым соусом и по кувшину местного холодного пива. Ребята оценили хорошее качество пищи, и после обеда, показав им, где находится сауна и к кому обратиться по поводу ее, я отправился к себе в поместье, где попросил старосту собрать десяток молодых девушек с хорошими голосами и приятными лицами и десятка два парней, кто умеет играть на каких-либо инструментах и с хорошим голосом. Пригласил его на открытие кинематографа. Посмотрит с супругой кино и отужинает в ресторане. Одно условие — в красивой чистой одежде, так как будут первые лица Рязани.

Вечером, поужинав, я ушел, уединившись к себе в кабинет, где, приняв решение, сделался невидимым и перенесся в Москву, в Кремль, в тронный зал. Иван Васильевич сидел хмурый на троне, читая какой-то свиток. Двое караульных в парадных мундирах с алебардами стояли у входа, застыв, как статуи. Мысленно приказал царю идти в покои, где никто не будет ему мешать искупать свои грехи. Зашел за ним следом и сделался вновь видимым. Увидев меня, царь вздрогнул и, перекрестившись, произнес почему-то шепотом:

— Сгинь, нечистый!

— Это ты зря, Иван Васильевич! Ты с нечистой силой водишься, а я, наоборот, спасаю твой народ и жену твою от тебя и твоих опричников!

Он бессильно опустился в кресло:

— Прости меня, Андрей Иванович, не знаю, что на меня нашло! Какая-то черная злоба, да еще и Басмановы нашептывали, что вы с Адышевым собираетесь сами править, а меня в рабство туркам отдать. Вот и не выдержал, взъярился на всех. — он тяжко вздохнул и просящим голосом спросил, — Жива ли моя Анастасия Романовна, любовь моя? Ведь весь истосковался, думая, что убил ее!

— Ты и вправду чуть не убил ее! Если бы меня не прислали, как хранителя тебя и Святой Руси, то точно бы не было в живых царицы!

— Спасибо Господу нашему! — перекрестился царь. — Как же мне увидеть Анастасию Романовну и вымолить у нее прощение? — просяще глядя на меня, вымолвил Иван Васильевич.

— Давай, государь, я вначале осмотрю тебя, не осталось ли на тебе или внутри следов «диавола», проще — нечисти! Только потом я отведу тебя к твоему цветку, к твоей царице! — и жестом приказал ему сидеть.

После чего прислонил к его вискам ладони и проник в его сознание. Здесь был полный бардак, доброе, забота, любовь была завалена обидами, склоками, планами мести, христианское «не убий» представлением в сознании, как он будет пытать и убивать своего врага, со всеми подробностями и смакованием, и так далее. Пришлось потрудиться, убирая из его головы этот опасный «мусор», зато через час, вытирая пот, я был спокоен за царя, это был богоугодный человек, болеющий за Святую Русь. Проспал он почти до вечера. После того, как он проснулся, я его почти не узнал, это было одухотворенное лицо с добрыми глазами. Ничего похожего с картиной «Иван Грозный убивает своего сына».

— Иван Васильевич! Вы хоть скажите своим приближенным, что отбываете в Рязань. Пусть тоже едут, мы то с Вами, благодаря Господу, быстро перенесемся, а им ехать несколько суток! Да пусть возьмут войско, а то у меня там где-то потерялся Басманов с десятком опричников!

— А кстати, где эти мерзавцы, что погубили мне весь цвет боярства, почти тысячу бояр убили, не считая смердов и холопов! — возмутился «враз протрезвевший» царь.

— По моим данным, Басманова нет в живых, а вот его людишек — не знаю!

Царь вышел и позвал дьяка, который заменил Адышева:

— Волею великого князя всея Руси, государя всех земель, присоединенных к Империи Русской, — повелеваю отправить полк охраны царской в г. Рязань, со всеми царскими атрибутами. Нарядить стрельцов в праздничный наряд, сопровождать музыкой и весельем. По дороге смердов не грабить и не притеснять. Буде такие проказы, виновных бить кнутом и отправлять на казенные заводы, дабы другим не повадно было. Все помещики, в счет недоимок, обязаны выделять продукты и корм лошадям по установленным в Приказе ценам, в противном случае описывать имущество и в кандалах отправлять в Тайную канцелярию с подробным докладом о виновнике. Иван Васильевич IV от сего дня и года Христова.

Тот записал все и побежал выписывать «указ», вскоре дворец проснулся и забегал. Мы спустились во двор и сели в царскую карету.