Зигзаги времени. Книга вторая

— Иван Васильевич! Чтобы не было паники, отпусти охрану и кучера. Только мы, ты и я! В противном случае, ты не увидишь свою жену!

Царь разразился руганью, чтобы охрана исчезла, чтобы кучер тоже и так далее. По-видимому, я что-то пропустил, откуда у него такой фольклор остался в голове, кажется, все плохое убирал. Бракодел Вы, Андрей Иванович!

Когда все исчезли, я перенес карету с лошадьми на свое любимое место на опушке леса. Лошади под моим управлением резво понесли к воротам Рязани, которые были уже закрыты. Разбуженные моими воплями стражники позвали сотника, который (о, радость!) опознал меня и распорядился впустить. Ворота медленно со скрипом открылись, и наша царская карета въехала на улицы Рязани. Вручив сотнику контрамарку на завтрашний сеанс, чем привел его в восторг, мы поехали к гостинице, куда я переселил и Адышева, и царицу. Площадь перед развлекательным комплексом заливали лампы ДРЛ-200, проще, уличные лампы дневного света. Четырех штук хватило осветить и площадь, и здание. Молодые пары гуляли по расчищенным от снега дорожкам. Некоторые сидели на поставленных вдоль дорожек скамейках («надо будет весной посадить цветы и сирень», — подумал я, глядя на влюбленных). Карету остановил возле крыльца, вымуштрованные воины подскочили и открыли дверцу кареты, откидывая ступеньку. Царь, в собольей шубе, при всех атрибутах ступил на ступеньку и окинул взглядом залитую светом площадь и ярко светящиеся окна здания.

— Лепота, Андрей Иванович! Умеешь удивлять! Ну, показывай, что еще сумел, пока я был не в себе?

— Пройдем, Иван Васильевич, внутрь, отужинаем и, кстати, я смогу вылечить Ваш желудок. Господь дал добро, если Вы обретете Его благодать, то избавитесь от постоянных болей в желудке!

Мы прошли в ресторан, где сидели, ели и пили лучшие люди Рязани. НА сцене играла моя приглашенная группа. Увидев меня, я махнул им рукой, чтобы прекратили, и вот в наступившей тишине прогремел мой зычный голос:

— Господа! Великий князь всея Руси Иван Васильевич IV собственной персоной!!! Прошу приветствовать! — разве что посохом не стукнул.

Ошарашенные гости были в ступоре. Лишь менее пьяные согнулись в поклоне. Мои слуги быстро приводили остальных в чувство, где пинком (что делали они с удовольствием), где тычком, шипя в ухо — кланяйся. Царь, скинув моему воину шубу на руки, как был в парче и с посохом, двинулся вдоль столов к нашему столу, где увидел склонившегося Алексея Адышева и его брата Даниила Федоровича.

— Ну, здравствуй, Алексей Федорович! Поди, обиделся? Знаю, что обиделся! Опоили меня Басмановы со Скуратовым! Опоили, а потом наговорили про вас с князем, вот и сорвался! Прости уж, Христа ради! — он приобнял своего бывшего друга. — Что хошь проси, мой милый дружище! Все исполню за свои грехи!

— Верни мне жену, государь! — промолвил Адышев.

— Сейчас же прикажу! Где она находится?

— Если бы я знал, Иван Васильевич!

— Друзья! — вмешался я, так как весь зал смотрел на нас. — Давайте же отужинаем, все ж мы с дороги! — сам же отправил начальника охраны за царицей, сказав, что я и Адышев срочно ее просили в праздничной одежде спуститься в ресторан.

И вот, пока я удивлял царя салатом «Оливье», жареным картофелем, котлетами и колбасами (до пельменей не дошло сегодня), в зал зашла царица Анастасия Романовна. В скромном темном платье, с бусами из жемчуга, с золотой диадемой, она была бесподобна. Оглядев зал, она плавно двинулась к нам. В длинном платье, казалось, что она плывет, так все эффектно выглядело, и тут грянула песня, которую эффектно исполнил Юра: «Ах, какая женщина, какая женщина, мне б такую!..». После нее все, стоя, аплодировали. Царь подошел к Анастасии и поцеловал ей руку. Она же просто обняла его и что-то страстно ему шептала на ухо, а по щекам ее текли слезы. Вскоре они подошли к столику, и царь спросил, что бы я хотел за такой «подарок». Я налил себе и друзьям коньяку, а царю рюмку сухого, после чего провозгласил тост:

— Батюшка царь! У меня одно желание, которое ты мне уже вручил. За веру, царя и отечество! Выпьем за великую Русь и сделаем ее великой! Вот это и есть мое желание! Если ты, царь-батюшка, поможешь нам в этом, а мы все — твои лучшие друзья, и служим тебе не злата ради, а ради отчизны, то мы будем этому рады! И значит, не даром мы служили Родине, если ты одобрил все наши действия!