Зияющие высоты

Мазила подарил корреспонденту десяток гравюр и несколько бронзовых скульптур. Корреспондент обещал в следующий приезд привезти Мазиле пару тонн калотрона-пять. Для пробы. Живут же люди, подумал Мазила. Техника! А мы работаем черт знает с чем. Мрамор. Бронза. Золото. Вот купил за пятерку у одного забулдыги пару старых золотых унитазов. Ерунда. Устаревшие материалы.

ОЧЕРЕДЬ

Основная масса ибанцев, однако, полезла без очереди. Пришлось установить очередь для безочередников. В первую очередь без очереди пустили Героев, Лауреатов, Депутатов, ветеранов, инвалидов, командировочных, ударников, беременных, пенсионеров, грудных младенцев, представителей нацменьшинств. Провели кампанию по борьбе со спекуляцией местами в очереди, взяточничеством, многоместничеством (это когда один человек сразу стоит в нескольких местах), пьянством, хулиганством, уклонением от очереди и прочими недостатками. Высший Совет Братии начал разработку морального кодекса стоиков.

Поскольку участились случаи покидания очереди на длительное время и обмена местами, был принят закон, закрепляющий граждан за местом в очереди. Отлучка из очереди разрешалась только на время отправления естественных надобностей. Причем граждане должны подавать заявления заблаговременно, указывая в заявлении характер нужды. Был принят также Уголовно-очередной Кодекс — УОК. Согласно УОК, за нарушение режима стояния _в очереди мерой наказания является отодвигание нарушителя назад, исключение из очереди и высылка в места великих строек псизма.

ЛЕГЕНДА

Утром Учитель так описывал достоинства Бабы, что Мерин срочно смылся в туалет, пробыл там довольно долго и вышел утомленным, но успокоенным. На стенке землянки появился стих:

Член руками жму до боли.
Заглушаю плоти стон.
Жажду задницу поболе.
Грудь — железо и бетон.

Я схвачу ее, плутовку.
Опрокину, где стоим.
Оборву трусов веревку.
И устрою ей интим.

Потрясающе, сказал Интеллигент. Очень современная лирика. Вполне в духе эпохи научно-технической революции.

За завтраком Уклонист и Учитель получили дополнительно по полной миске каши. А это еще что такое, возмутился Уклонист. Лопай, сказал Учитель. Честно заработано.

Лидер написал рапорт, назвал Старуху и Бабу в качестве свидетелей и потребовал от них, чтобы они подтвердили происшедшее письменно. Вот сволочь, сказала Старуха, а еще фронтовик. И подписывать отказалась. Лидер сказал, что он из принципа и Старуху отдаст под трибунал. Пошел ты в п….. со своим трибуналом, сказала Старуха. И не таких видали!

Официанточка сунула Учителю записочку. Ребята, говорилось в ней, приходите сегодня опять. Нельзя же так сразу с первого раза. Ждем.

Старуха поймала в коридоре Уклониста. Если пойдете к этим вертихвосткам, подтвердим рапорт Лидера, прошипела она. Ого, сказал Учитель. Нас уже шантажируют. Превосходно. Сегодня идем к старухам. Во-первых, эта Баба мне нравится. А во-вторых, девчонок надо проучить. Сегодня понервничают — завтра как миленькие дадут сами.

Бомбардировщики подняли хай из-за парашютов и обвинили штурмовиков. Назревал крупный конфликт. Комендант вызвал Лидера, прочитал рапорт, посоветовал использовать его для туалетных целей и велел немедленно сматывать удочки. Лидер заикнулся было о нелетной погоде (начался снежок). Комендант усмехнулся. Слушаюсь, сказал Лидер. И через час группа штурмовиков уже выруливала на старт.

Как только вышли из поля видения аэродрома. Лидер покачал крыльями и перевел группу на бреющий полет. И понеслись штурмовики над самой землей, сбивая винтами кусты и засыхающую траву, разбрызгивая лужи, заставляя бросаться в грязь случайно подвернувшихся прохожих и шарахаться в стороны чудом уцелевших кляч. Считается, что высшая романтика авиации — мертвые петли, бочки, высота, дальние перелеты и прочее в таком же духе. Но это грубая ошибка, предрассудок. Нет ничего лучшего в авиации, чем бреющий полет, да к тому же тогда и там, когда и где он запрещен. Да еще на высоте ниже положенной… Под тобой, справа, слева и даже порой над тобой, в общем — рядом, с ужасающей скоростью проносится земля — дома, люди, коровы, собаки, лужи, кусты…, — все то, в чем ты жил и вырос. Это и твоя привычная земля. И проносящаяся вихрем неуловимая сказка. И близкая. И недосягаемая. И привычно серая. И сказочно красивая. Мелькнет и исчезнет навсегда… И хочется тогда прижимать машину к земле еще ниже… Ниже… Ниже… Учитель даже не заметил, как шедший за ним Сопляк зацепился за какой-то бугорок или столбик…

Когда сели на аэродроме запасного полка, в группе недоставало еще одного экипажа. А в радиаторе машины Теленка механики обнаружили кусок человеческой руки и черепа. Доигрались, сказал Мерин. Лидера теперь разжалуют. Теленку дадут вышку. Заменят на штрафной. И амба. А мы — мы ни при чем. У нас еще все впереди.

Судьба слепа. Не можешь знать,
Когда ты…

ОЧЕРЕДЬ