Зима Александры

Аня подняла последний маркер и водрузила банку на стол. В ванной зашумела вода. В сером корпусе напротив начали активироваться жёлтые окна. Егор выбрался из-под одеяла и босиком прошлёпал до холодильника.

– Даже не знаю, что выбрать, – в задумчивости сказал он, рассматривая пустые полки.

– Ну давайте сбросимся, – предложила Аня.

– С крыши? – хохотнул Егор.

– Даже сырков нет? – погрустнела Алёна.

Позавтракали чаем и остатками хлеба с подозрительно коричневым вареньем, которое обнаружилось в допотопном серванте, служившим одновременно трюмо, буфетом и книжным шкафом. Происхождение варенья было неясно. Егор утверждал, что это его родители прислали пару месяцев назад. Алёна говорила, это презент от её московской тётки. Аня припоминала, что Вера прятала какую-то банку на чёрный день. Впрочем, студентов больше волновал адский цвет варенья.

– Может, оно испортилось? – предположила Алёна, с аппетитом наворачивая бутерброд.

– Не. Варенье не портится. Его даже в космос берут, – пояснил Егор, намазывая себе ещё.

– А обедать чем будем? – выходя из душа и поправляя полотенце на голове, спросила Вера. – Что вы смотрите на меня? Я не могу жить с грязными волосами. Полчаса на душ – это нормально. Оставили мне поесть? – Вера заглянула в банку.

– Или душ, или завтрак, – отрезал Егор. – Герой всегда стоит перед выбором. Причём в идеале он должен сделать выбор не между хорошим и плохим, а между хорошим и хорошим или плохим и плохим.

– Ну и в чём здесь выбор? – сузила глаза Вера. – Пока я была в душе, вы всё сожрали. Где ситуация выбора?

– Она у тебя была в семь утра, когда ты ещё могла спрогнозировать, чем чревато долгое сиденье в ванной, – уточнил Егор.

– Не знаю. Мне кажется, никто ничего не выбирает. Всё просто катится и катится, – заметила Алёна, которая, даже не умывшись, разложила на кухонном столе свою косметику и делала макияж.

– Как у неё это получается? – психанула Алёна.

– У кого? Что получается? – переспросила Аня, прихлёбывая чуть тёплый чай.

– У Кристен Стюарт. У неё незаметный эротичный макияж. Я не могу так. Тут уж либо незаметный, либо эротичный.

– Да пофигу, – сказал Егор. – Алён, не парься. Мне правда всё равно. Я тебя любую люблю.

– Мне кажется или он меня обесценивает? – неожиданно напряглась Алёна.

– Ты придурок, что ли? – слегка наехала на Егора Вера. – Ты что не понимаешь? Надо сказать: ни-ка-ка-я Кристен Стюарт в подмётки тебе не годится, дорогая Алёна. Ты лучшая.

– Ну понятно, что никакая Кристен Стюарт не годится ей в подмётки. Это и так ясно, – возмутился Егор. – А кто такая Кристен Стюарт?

– Никто, – сухо сказала Алёна и пошла в душ, хлопнув дверью.

– Я в душ сегодня попаду или нет? – спросила Аня, ни к кому не обращаясь. Ей уже хотелось вылезти из болота чужих страстей и психозов. Даже без особого погружения, этот мелкий мирок её раздражал. К тому же надо было нормально позавтракать. Аня начала прикидывать, где лучше перекусить перед тем, как она попадёт в центр и на целый день засядет в Ленинке. И тут зазвонил мобильник. На экране высветилось «Александра Геннадьевна».

– Я надеюсь, ты не спишь? – спросила она. – Не хочешь случайно съездить на денёк в Тарусу?

Волшебные, сияющие радуги возникли во всех углах пыльной комнаты. Спёртый общежитский воздух заискрился тысячами блестящих искр. Пурга из мерцающей пыльцы пронеслась по комнате, обдав Аню свежим, радостным потоком.

Уже через три минуты Аня долбилась в дверь ванной и умоляла Алёнку уступить ей очередь. А уже через двадцать минут она вылетела из общежития, хлопнув дверью так, что охранник, проверяющий пропуска, покрутил пальцем у виска. Машины Александры пока не было видно, поэтому Аня забежала в магазин, чтобы купить жвачку и два шоколадных батончика.

– Это типа завтрак? – иронично спросила Александра, когда запыхавшаяся Аня, держа в одной руке шоколадные батончики, другой пыталась пристегнуть ремень безопасности. В глаза студентке лезли не совсем высохшие после мытья волосы. Некоторые волосинки прилипли к губам.

– Мы уже завтракали…Это десерт, – ответила Аня. – Будете? Я вам тоже купила.

– Спасибо, конечно. Трогательно. Но сейчас не буду. Положи куда-нибудь, – с ласковым презрением улыбнулась Александра.

Аня закинула один батончик в чрево бардачка, а другой развернула. В салоне запахло молочным шоколадом и арахисом.

Аня и Александра выехали из Москвы в то время, когда солнце торжественно взошло над землёй и косыми лучами осветило белоснежный покров Подмосковья. День обещал быть морозным, солнечным, чудесным – как в стихотворении Пушкина. Они неслись с бешеной скоростью, обгоняя по пути почти всех. И это было круто. У Ани захватывало дух и щекотало в животе – как на качелях.

– Ух ты, классно вы водите! – восхитилась она. – Вы похожи на богиню охоты Артемиду, которая управляет своей колесницей.

– Терпеть не могу охоту, – улыбнулась Александра. – Ты увлекаешься древнегреческой мифологией?

– Учусь. У меня профиль такой – классическая филология.

– Античная литература?

– Угу.

– Древнегреческий?

– Угу.