Зима любви

Конечно, он лгал и при этом с любопытством наблюдал, как она бледнеет. Шарль… такой милый, добрый и такой одинокий в своей огромной квартире. Люди, которые окружали его, были безразличны к нему. Да и он к ним тоже. И девушки, которых кидали ему в постель ради его денег. Шарль болен. Она должна позвонить ему. Всю следующую неделю Антуан был занят: сплошные ужины и обеды, важные встречи… Она встала, поблагодарила Джонни, за то, что тот сообщил ей о болезни Шарля. Только тогда Джонни вспомнил, что Клер ненавидит Люсиль. Она будет очень зла, если Люсиль вновь сойдется с Шарлем. Но с другой стороны, было так приятно насолить дорогой Клер.

На следующей неделе она позвонила Шарлю, и они договорились позавтракать вместе. Эта зима была на редкость холодной. И все же день выдался ясным и светлым. Шарль настоял, чтобы они сначала выпили по коктейлю, чтобы согреться. Руки официанта порхали, как ласточки. Стало тепло и уютно. Было так приятно слушать мягкий приглушенный шум ресторана. Шарль сделал заказ, и Люсиль отметила, что он помнит ее вкусы. Она внимательно разглядывала его, пытаясь отыскать на лице признаки страшной болезни. Но не находила их. Скорее, за то время, что они не виделись, Шарль даже помолодел. В конце концов она сказала ему об этом. Ее слова прозвучали как упрек, и Шарль улыбнулся:

— Я долго болел, никак не мог вылечиться от бронхита. Пришлось поехать в горы. Три недели усиленно занимался спортом, и вот… все пришло в норму.

— А Джонни мне сказал, что вы серьезно больны.

— Ничего подобного, — ответил Шарль весело. — Если бы это было так, то я обязательно сообщил бы вам.

— Вы клянетесь мне?

Шарль искренне удивился.

— Боже мой, ну конечно, клянусь. А вы по-прежнему верите клятвам? Давненько уже я ни в чем не клялся.

Он засмеялся, и она подхватила его смех.

— А Джонни дал мне понять, что вы больны раком, ни больше, ни меньше.

Шарль замолчал.

— И поэтому вы решили позвонить мне? Не хотели, чтобы я умер в одиночестве?

Люсиль покачала головой.

— Еще я хотела увидеть вас.

И к своему великому удивлению, она поняла, что это было правдой.

— Дорогая Люсиль, я жив, как это ни прискорбно, хотя о мертвых заботятся куда больше, чем обо мне. Я все еще работаю и так боюсь одиночества, что стараюсь побольше бывать на людях. — Он помолчал, а затем добавил: — У вас все такие же черные волосы и серые глаза, и вы по-прежнему очень красивы.

Люсиль вспомнила, что уже очень давно никто не говорил ей о ее внешности. Антуан считал, что его страсти больше чем достаточно, к чему еще распространяться? А слушать комплименты было так приятно.

— Я хотел спросить, вы свободны в четверг вечером? — спросил Шарль. — В особняке де ля Моллей состоится концерт, будут играть Моцарта. Ваш любимый концерт для флейты и арфы. Но вам, наверное, будет трудно выбраться.

— Почему?

— Я не знаю, любит ли Антуан музыку… К тому же ему будет неприятно, что приглашение исходит от меня.

В этом был весь Шарль. Он приглашал ее вместе с Антуаном. Он сама вежливость и предпочитал видеть ее в компании с Антуаном, чем не видеть вообще. Он был готов ждать ее вечно, помогать в беде, что бы ни произошло. А она за шесть месяцев ни разу не вспомнила о нем. Лишь услышав, что он смертельно болен, она решилась позвонить. Но откуда он черпал свои силы, как он мог выносить подобную несправедливость в отношениях? Чем он питал свою любовь, нежность, щедрость? Она наклонилась к нему.

— Почему вы все еще любите меня? Почему?

Она сказала это с вызовом, словно упрекая его. Шарль ответил не сразу.

— Я мог бы сказать: потому что вы не любите меня. Но вы, с вашим желанием быть во что бы то ни стало счастливой, все равно не поняли бы меня. Но есть в вас нечто, что… — Он немного помолчал. — Не знаю как сказать. Порыв, что ли… Будто вы несетесь по дороге, но на самом деле вам никуда не надо торопиться. Будто вам чего-то нужно, но на самом деле вы ничем не хотите обладать. Какая-то постоянная, вечная веселость, хотя вы редко смеетесь. Большинство людей так устали от жизни, а из вас жизнь бьет ключом… Нет, не могу объяснить.

— В четверг вечером Антуан идет на ужин со своими коллегами по издательству. Я приду одна, если вы не против.

Конечно, он был не против. Собственно, именно этого он больше всего и хотел. Они договорились встретиться в восемь часов, и, когда Шарль сказал «дома», Люсиль ни на секунду не пришло в голову, что речь может идти об улице Пуатье. На улице Пуатье была комната, которая так и не стала домом. Просто когда-то там было пристанище рая и ада.

24