Зима мира

– Надо спросить отца, – сказал он.

– В Гарварде я учился с сыном Льва Пешкова Грегом. Возможно, это ваш двоюродный брат.

– Возможно, – ответил Володя, нервно взглянув на сидевших вокруг стола сексотов. Вуди понятия не имел, что любая связь с кем-то в Америке могла навлечь подозрения на советского человека. – Знаете, Вуди, – сказал он, – а в нашей стране отказ выпить считается оскорблением.

– А в Америке – нет, – сказал Вуди, располагающе улыбаясь.

Володя поднял свою рюмку и оглядел сидящих за столом всевозможных секретных сотрудников органов, притворяющихся гражданскими лицами – служащими и дипломатами.

– У меня тост! – сказал он. – За дружбу между Соединенными Штатами и Советским Союзом!

Остальные высоко подняли рюмки. Вуди тоже поднял.

– За дружбу! – раздались голоса.

Все выпили, кроме Вуди, который поставил свою рюмку, даже не пригубив.

Володя начал подозревать, что тот не так наивен, как кажется.

Вуди наклонился к нему через стол.

– Володя, вы должны понять, что я не знаю никаких тайн. Я для этого слишком молод.

– Я тоже, – ответил Володя. К истине это не имело никакого отношения.

– Я лишь хочу пояснить, – сказал Вуди, – что вы можете просто задавать мне вопросы. Если я буду знать ответы, то отвечу вам. Мне можно, потому что никакая известная мне информация просто не может быть секретной. Поэтому нет необходимости пытаться меня напоить или посылать ко мне в номер проституток. Можно просто спросить.

Наверняка это какая-то уловка, решил Володя. Не бывает таких наивных. Но он решил подыграть Вуди. Почему бы и нет?

– Ладно, – сказал он. – Мне нужно знать, чего вы добиваетесь. Не лично вы, разумеется. А ваша делегация, и секретарь Халл, и президент Рузвельт. Что вы хотите получить с помощью этой конференции?

– Мы хотим, чтобы вы поддержали Декларацию четырех держав.

Это был стандартный ответ, но Володя решил настаивать.

– Вот этого мы и не понимаем.

Сейчас он говорил искренне, возможно – больше, чем следовало, но инстинктивно он чувствовал, что стоит чуть приоткрыться.

– Кому нужно, чтобы в подписании декларации участвовал Китай? Мы хотим покончить с фашизмом в Европе. В этом нам необходима ваша помощь.

– И мы поможем.

– Вы так говорите. Однако вы говорили, что этим летом войдете в Европу.

– Но мы же вошли в Италию.

– Этого недостаточно!

– В следующем году мы войдем во Францию. Мы пообещали.

– Так зачем вам эта декларация?

– Ну… – Вуди помолчал, собираясь с мыслями. – Нам надо показать американскому народу, что вторжение в Европу отвечает его интересам.

– Зачем?

– Что зачем?

– Зачем вам объяснять это народу? Рузвельт – президент, так ведь? Вот и пусть он просто сделает это!

– В следующем году – выборы. Он хочет быть избранным на новый срок.

– И что же?

– Американцы не станут за него голосовать, если будут считать, что он втянул их в европейскую войну без необходимости. Поэтому ему надо представить это как часть своего общего плана действий для достижения мира во всем мире. Если мы подпишем Декларацию четырех держав, показывая серьезность наших намерений относительно ООН, американские избиратели более спокойно примут вторжение во Францию как необходимый шаг на пути к более мирной обстановке в мире.

– Это потрясающе, – сказал Володя. – Он президент – и тем не менее все время должен оправдываться за все, что делает!

– Как-то так, – сказал Вуди. – У нас это называется демократией.

У Володи мелькнуло подозрение, что этот невероятный бред может на самом деле оказаться правдой.

– То есть Декларация вам необходима, чтобы заставить американских избирателей поддержать вторжение в Европу.

– Именно.

– Но зачем нам Китай? – Особенное раздражение Сталина вызывало настойчивое требование союзников, чтобы Декларацию подписал и Китай.

– Китай – слабый союзник.

– Так и не нужно его принимать во внимание!

– Если исключить Китай, это их деморализует, и, возможно, они будут сражаться с японцами не так мужественно.

– И что?

– Тогда нам придется усилить подкреплениями наши войска на Тихоокеанском театре военных действий, что ослабит нашу мощь в Европе.

Это Володю встревожило. Советский Союз был не заинтересован в том, чтобы союзники перебрасывали войска на Тихий океан.

– Значит, вы делаете дружеский жест по отношению к Китаю, чтобы сохранить больше сил для вторжения в Европу.

– Да.

– По вашим словам все выходит так просто.

– Так и есть, – сказал Вуди.

IV

Рано утром первого ноября на подходе к расположенному в Южном море острову Бугенвиль Чак и Эдди, бывшие в составе 3-й дивизии морской пехоты, получили на завтрак мясо.

Остров Бугенвиль был около 125 миль длиной. На нем располагались две японские морские военные базы, одна – на севере, вторая – на юге. Морская пехота готовилась к высадке на полпути между ними, на слабо защищенном западном берегу. Их задачей было – захватить плацдарм и занять достаточную территорию, чтобы построить аэродром, с которого будут взлетать самолеты, направляющиеся бомбить японские базы.