Зима мира

– Ллойд, я хочу детей. И мне не важно, женаты мы или нет. Ну, то есть важно, конечно, но я все равно хочу ребенка.

Он помрачнел.

– Ты же знаешь, как я отношусь к рождению детей вне брака.

– Да, ты мне объяснял. Но я хочу, чтобы ты оставил мне частицу себя, чтобы любить, если ты погибнешь.

– Я буду очень стараться остаться в живых.

– Я знаю… – Но если ее догадки были верными и он работал под прикрытием на оккупированной территории, то его могли казнить, как в Великобритании казнили немецких шпионов. Могло случиться, что он уедет навсегда и у нее не останется ничего. – Я знаю, что миллионы женщин – в таком же положении, но мысль о жизни без тебя – невыносима. Наверное, я умру.

– Если б я мог как-то заставить Малыша развестись с тобой – я бы это сделал.

– Ладно, неподходящий у нас разговор для вечеринки… – сказала она, оглядывая комнату. – Знаешь что? Мне кажется, там Вуди Дьюар!

Вуди был в форме лейтенанта. Она подошла к нему поздороваться. Странно было встретиться с ним снова через девять лет – хотя он не очень изменился, лишь выглядел постарше.

– Сейчас у нас тут тысячи американских солдат, – сказала Дейзи, танцуя с ним фокстрот. – Мы, должно быть, вот-вот войдем во Францию. Какие варианты?

– Высшее командование, естественно, не делится своими планами с желторотыми лейтенантами, – сказал Вуди. – Но, как и тебе, мне не приходят в голову другие причины, для чего я мог здесь очутиться. Мы не можем дальше предоставлять русским в одиночку нести бремя борьбы.

– Когда, ты думаешь, это произойдет?

– Наступления всегда начинаются летом. Мне кажется наиболее верным предположением конец мая или начало июня.

– Так скоро!

– Но никто не знает где.

– Самый короткий путь через море – от Дувра до Кале, – сказала Дейзи.

– И поэтому немецкая оборона сосредоточена вокруг Кале. Так что, может быть, мы попробуем их обмануть – скажем, высадившись на южном берегу, возле Марселя.

– Может быть, тогда все наконец закончится.

– Сомневаюсь. После того как мы наконец переправимся, нам еще придется завоевать Францию, а затем и Германию. Так что впереди еще долгий путь.

– О господи…

Похоже, Вуди требовалось поднять настроение. И Дейзи знала как раз подходящую девушку. Исабель Эрнандес училась на историческом факультете колледжа Святой Хильды в Оксфорде и получала международную стипендию Родса. Она была роскошной красавицей, но столь неистово интеллектуальной, что мальчишки звали ее «яйцерезкой». Однако Вуди об этом не узнает.

– Подойди-ка! – позвала она Исабель. – Вуди, это моя подруга Белла. Она из Сан-Франциско. Белла, а это Вуди Дьюар из Буффало.

Они пожали руки. Белла была высокая, с густыми темными волосами и кожей оливкового оттенка, совсем как у Джоан Рузрок. Вуди улыбнулся ей и спросил:

– Что вы делаете здесь, в Лондоне?

Дейзи их оставила.

Ужин она подала в полночь. Когда Дейзи удавалось достать американские продукты, на ужин была яичница с ветчиной, если нет – сэндвичи с сыром. Это давало гостям передышку в танцах, когда они могли поболтать, – что-то вроде антракта в театре. Дейзи заметила, что Вуди Дьюар все еще рядом с Беллой Эрнандес, и они, видимо, были увлечены разговором. Она позаботилась о том, чтобы у всех было все необходимое, и села в уголке рядом с Ллойдом.

– Я решил, что буду делать после войны, если останусь жив, – сказал он. – Ну, кроме того, что женюсь на тебе, разумеется.

– Что?

– Я хочу попробовать попасть в парламент.

– Ллойд, это замечательно! – взволнованно сказала Дейзи. Она обняла и поцеловала его.

– Радоваться еще рано. Я предложил свою кандидатуру от Хокстона, округа по соседству с маминым. Но местная ячейка лейбористов может меня не поддержать. А если и поддержат, я могу не победить. Сейчас Хокстон представляет в парламенте сильный лейборист.

– Я хочу тебе помогать, – сказала Дейзи. – Я могла бы стать твоей помощницей. Буду писать тебе речи, – уверена, у меня хорошо получится.

– Я буду счастлив заполучить тебя в помощницы.

– Значит, договорились!

Гости в возрасте после ужина разошлись, но музыка продолжалась, напитки не иссякали, и вечеринка стала еще более непринужденной. Сейчас Вуди танцевал с Беллой медленный танец. Дейзи подумала, что, возможно, это его первое увлечение после смерти Джоан.

Ласки стали более заметными, и парочки начали исчезать в обеих спальнях. Двери запереть было нельзя, Дейзи вынула ключи, так что иногда в одной комнате находилось несколько пар, но, кажется, никого это не беспокоило. А однажды Дейзи обнаружила парочку в шкафу для щеток – обнявшись, парень с девушкой крепко спали.

В час ночи появился ее муж.

Малыша она не приглашала, но он прибыл в компании двух американских летчиков, и Дейзи, пожав плечами, впустила его. Он был слегка пьян и дружелюбен, потанцевал с несколькими медсестрами, потом тактично пригласил ее.

Он просто пьян, подумала она, или стал теплее к ней относиться? И если так, то, может, он передумает насчет развода?

Она согласилась, и они пошли танцевать джиттербаг. Большинство гостей было не в курсе, что это расставшиеся муж и жена, но те, кто знали, были потрясены.