Зима мира

– Если Америка не окажется втянута в войну, – ответил он, – я в 1950 году буду баллотироваться в конгресс. Отец согласен финансировать мою избирательную кампанию. Я начну ее, как только пройдут президентские выборы.

Она отвела взгляд.

– А за какую партию? – равнодушно спросила она. Грег удивился: неужели он сказал что-то такое, что ее обидело?

– За республиканцев, конечно.

– А жениться не думаешь?

Грег оторопел.

– Почему ты спрашиваешь?

Она пытливо взглянула на него.

– Ты собираешься жениться? – настойчиво повторила она.

– Ну, вообще-то собираюсь. Ее зовут Нелли Фордхем.

– Я так и думала. Сколько ей лет?

– Двадцать два. Что значит – ты так и думала?

– Политику нужна жена.

– Я ее люблю!

– Не сомневаюсь. В ее семье есть политики?

– У нее отец – юрист в Вашингтоне.

– Хороший выбор.

Грег почувствовал раздражение.

– Ты ведешь себя очень цинично.

– Грег, я знаю тебя. Господи боже, я спала с тобой, когда ты был ненамного старше, чем сейчас Джорджи. У тебя получится надуть кого угодно – только не свою мать и не меня!

Она была проницательна, как всегда. Его мать тоже относилась к этой помолвке скептически. Они были правы: он делал это ради карьеры. Но Нелли была миловидна и обаятельна и обожала Грега, так почему бы и нет?

– Я скоро с ней встречаюсь здесь неподалеку, мы договорились пойти пообедать, – сказал он.

Джеки спросила:

– А Нелли знает про Джорджи?

– Нет. И пусть так и будет.

– Ты прав. Внебрачный ребенок – само по себе достаточно плохо, а уж черный точно мог бы испортить тебе карьеру.

– Я знаю.

– Хуже – только жена-негритянка.

Грег так удивился, что у него сразу вырвалось:

– А ты что, думала, я женюсь на тебе?

Она помрачнела.

– Черт, разумеется, нет! И если бы мне даже предложили выбрать между тобой и тем маньяком, что растворял своих жертв в кислоте, я бы попросила дать мне время подумать.

Он знал, что она врет. На миг он задумался, не жениться ли на Джеки. Межрасовые браки были необычны и вызывали враждебное отношение как у белых, так и у черных, но некоторые шли на это – и мирились с последствиями. Ни одна девчонка не нравилась ему так, как Джеки, даже Маргарет Каудри, с которой он встречался пару лет, пока ей не надоело ждать от него предложения. Джеки была остра на язык, но ему это нравилось – может быть, потому, что его мать была такой же. Было что-то очень привлекательное в мысли, что они втроем будут все время вместе. Джорджи научился бы звать его «папа». Они могли бы купить дом где-нибудь, где живут люди широких взглядов, – где-нибудь, где много студентов и молодых преподавателей, может быть – в Джорджтауне.

Потом он увидел, что светловолосую подружку Джорджи зовут родители и суровая белокожая мать сердито грозит ей пальцем, – и понял, что жениться на Джеки – самая плохая идея на свете.

Джорджи вернулся к Грегу с Джеки.

– Как дела в школе? – спросил его Грег.

– Теперь мне там нравится больше, чем раньше, – сказал мальчик. – Математика стала интереснее.

– У меня всегда было хорошо с математикой, – сказал Грег.

– Какое совпадение, – сказала Джеки.

Грег поднялся.

– Мне пора. – Он положил руку Джорджи на плечо. – Занимайся математикой хорошенько, приятель!

– Конечно, – сказал Джорджи.

Грег помахал Джеки и ушел.

Несомненно, она, как и он, думала о его браке. Она знала, что демобилизация станет переломным моментом в его жизни. Ему нужно будет принимать решение о своем будущем. Не могла она серьезно думать, что он на ней женится, но в глубине души, должно быть, лелеяла эту мечту. С которой он теперь покончил. Ну что ж, очень жаль. Даже будь она белой, он не смог бы на ней жениться. Да, он был в нее влюблен и любил ребенка, но ведь у него вся жизнь впереди, и ему была нужна жена со связями и с возможностями поддержать его. А отец Нелли был влиятельным человеком в республиканской партии.

Он дошел пешком до «Неаполя», итальянского ресторана в нескольких кварталах от парка. Нелли была уже там. Ее медно-рыжие кудри выбились из-под маленькой зеленой шляпки.

– Выглядишь великолепно! – сказал он. – Надеюсь, я не опоздал? – добавил он, садясь.

Нелли сидела с каменным лицом.

– Я видела тебя в парке, – сказала она.

«А, черт», – подумал Грег.

– Я пришла немного раньше и решила посидеть там. Ты меня не видел. Потом я почувствовала себя так, словно подсматриваю, и ушла.

– Значит, ты видела моего крестника? – сказал он с наигранным оживлением.

– А он именно крестник? Странно, что тебя позвали крестить ребенка. Ты ведь никогда не ходишь в церковь.

– Но к ребенку я отношусь хорошо!

– Как его зовут?

– Джорджи Джейкс.

– Ты никогда раньше о нем не говорил.

– Разве?

– Сколько ему лет?

– Двенадцать.

– Значит, когда он родился, тебе было шестнадцать. Рановато становиться крестным отцом.

– Может быть.

– А чем зарабатывает его мать?

– Она официантка. В то время она была актрисой. Ее сценическое имя было Джеки Джейкс. Я познакомился с ней на съемках, у моего отца на киностудии. – Это более-менее недалеко от истины, подумал Грег, чувствуя неловкость.

– А кто его отец?

Грег покачал головой.

– Джеки не замужем.

Подошла официантка.