Зима. Согрей мое сердце

Макс никогда еще не чувствовал себя таким беспомощным. Словно его затягивает в пустоту, а он не может сопротивляться. Ее губы, ее руки. Кажется, что кроме этих сводящих с ума ощущений не остается ничего. Максим обескуражен и обезоружен, потому что бомба в его руках не подчиняется никому, кроме собственных желаний.

Строганову признавались в любви, хоть он ее и не заслуживал, ведь не был самим собой с этими девушками. Они были глупышками, которых он потом безжалостно вышвыривал из своей жизни. Это было не часто, но все же бывало.

Он не верит в любовь. Не верит во все эту чушь, но в первый раз внутри груди что-то шевельнулось, просто от того, как именно эта девчонка на него посмотрела. Словно он ей действительно нужен. Словно она тоже нужна ему.

И в эту самую секунду происходит то, что никто из этой пары до сих пор не испытывал. Поцелуй становится другим. Жадным. Быстрым. Глубоким и резким. Словно каждый старается перехватить инициативу. Госпожа страсть зажигает свои факелы.

Макс поднимает девушку, прижимая к себе сильнее, а Женя обхватывает его ногами, не беспокоясь о задранной юбке. Это больше похоже на сумасшествие. Срыв с цепи. Откровенней, чем любой разговор, потому что именно сейчас они оба понимают, что одинаковые. Что идеально подходят друг другу. Такое нельзя объяснить, нельзя предвидеть или предотвратить. Это просто просто происходит.

Темный двор становится убежищем от внешнего мира. Нет стеснения или опасений. Только тихие стоны, дыхание напротив приоткрытых губ. Неважно кто кого, главное вместе. Только сейчас.

Разрядка не заставляет себя долго ждать. Спина Жени саднит, содранная о кирпичную стену. Макс ощущает дрожь во всем теле. Слов нет, как и сил. Это было что-то невероятное.

Он осторожно опускает девушку на ноги, помогая привести себя в порядок.

– Ну, мне пора, – произносит Женя, поднимая голову и убирая от себя чужие руки.

Ее взгляд спокоен. Она не выглядит уязвимой или расстроенной, как впрочем и счастливой или довольной. Теперь она сама кажется пластмассовой. Пустой.

– Я тебя провожу, – Макс сам не ожидает от себя этих слов, но все же он их произносит.

– Не стоит. Я поймаю машину, – Женя собирает растрепанные волосы на затылке двумя руками, стараясь их пригладить. – Спасибо за вечер.

И она уходит. Твердая походка, уверенные шаги. Ничто в ней не выдает того, чем они занимались, кроме белья, которое скрыто под короткой юбкой. Макс смотрит ей вслед не в силах пошевелиться, потому что то, что он чувствует ввергает его в ступор.

Он беспокоится за нее. Не хочет отпускать, а ее холодный прощальный взгляд все-таки задевает его за живое. Кажется, его первоначальный план провалился. Она его поимела. Но это еще не конец.

***

– Это было просто ужасно, – хохочу, вытирая слезы с щек.

Зимин поет даже хуже, чем я, но это не помешало нам проорать как минимум десяток песен. Мне искренне жаль всех, кто был в караоке вместе с нами.

– Кто бы говорил. Мытька и то музыкальнее тебя, – парирует Зимин, обнимая меня за плечи.

И нет, это не романтический жест, а вынужденная мера. Я так пьяна, что еле ноги переставляю. Нам даже пришлось оставить байк недалеко от караоке, потому что ехать на нем, пусть и как пассажир, я тоже не в состоянии. Хорошо, что хоть идти не так далеко.

– Ах так? – толкаю Диму в бок и бросаюсь вперед, стараясь не запахать носом.

– Стой! – топот за спиной заявляет о погоне. – Ты упадешь, Ксю!

Зимин хватает меня со спины и рычит в волосы, вновь разгоняя теплую кровь по венам. Все эти его «дружеские жесты» с каждым разом действуют на меня все сильнее и сильнее.

– Хватит так делать. Я уже устал бегать за тобой.

– Так не бегай, – силы мгновенно покидают мое тело.

– Не могу. Ксю, ты…

Не хочу еще снова слушать о его дружеском волнении, нашей почти родственной связи прочей чепухе. Меня это бесит.

– Мне нужно передохнуть, – убираю его руки с плеч и бреду к старой одинокой скамейке, которую с трудом можно разглядеть в темноте.

Дима садится рядом со мной, но я смотрю прямо перед собой на дорогу, по которой мчатся уставшие ночные водители.

– Хочешь, вызовем такси? – предлагает Зимин.

– Нет. Хочу задать один вопрос, – произношу механически. Кажется мое тело и сознание сговорились и вышвырнули ненадолго мою личность из комнаты управления.

– Ладно, – устало вздыхает. – Но только один.

– Ты влюблен в кого-то? Та девушка, что была в твоей квартире и сегодня этот тип говорили о ком-то. О той самой. Что это значит? Кто она?

– Это целых три вопроса, – с нервным смешком отвечает Зимин.

А сам говорил что-то о доверии. «Зайка» и «пивной животик» знали об этом. Они достойны, а я нет?

– Но суть одна. Неужели так трудно рассказать мне?

– Нет. Просто…

– Просто что?!

– Черт, Ксю… Я расскажу, но сразу предупреждаю, тебе это не понравится.

– Давай я сама буду это решать. Мы же заодно, помнишь?

– Я… Я не хочу серьезных отношений и не хочу, чтобы в меня влюблялись, но иногда просто хочется развлечься и хорошо провести время.

Понимающе хмыкаю. Это он о сексе говорит?

– Просто скажи, что иногда тебе просто нужно потрахаться.