Зима в горах

— Да местный литератор, преподает тут у нас на английском факультете. Всю жизнь, как Джеральд, проводит в поезде. То и дело катается в город продвигать свою карьеру на вечеринках и коктейлях. Но Джеральд — тот по крайней мере действительно знает тех, кого называет по имени. То есть, я хочу сказать, он не создает видимости успеха, он действительно преуспевает — этого нельзя не признать. В своем мире, — добавила она и умолкла. Ей, видимо, пришло вдруг в голову, что при незнакомом человеке не стоит вести атаку на те ценности, которые защищает ее муж.

Возле них появился Брайант; он двигался целеустремленно, точный гигантский угорь, направляющийся к местам нереста.

— Идете ужинать, Дженни? — бросил он, проходя мимо. Голос его звучал по обыкновению спокойно и благодушно.

Роджер подумал: «Дженни». Это имя многое сказало ему. Он мог — или полагал, что при небольшом усилии воображения мог бы, — точно представить себе, какие родители на севере Англии двадцать пять (двадцать семь? двадцать восемь?) лет тому назад могли назвать дочку Дженни. Или это опять-таки одна из его нелепых иллюзий, которых у него стало что-то слишком много?

— Пора мне идти, — сказала Дженни. Ее муж — влиятельный человек со связями в Лондоне, ее двое детей сидят дома под чьим-то присмотром, а ее место за столом пусто.

— Выпейте еще глоток, — предложил Роджер, — чтобы взбодриться.

Она покачала головой.

— Если мне чего и не хватает, то не вина. Его будет более чем достаточно за ужином.

— Там можете отказаться от него. А вот сейчас вам нужно выпить — до того, как пойдете туда.

Она повернулась к нему, ее большие глаза смотрели на него так, точно до сих пор она толком его не видела.

— Вы женаты?

— Нет.

— Тогда почему же вы так хорошо все понимаете?

Роджер уже готов был ответить: «Вы так считаете?» Но тут ему пришло в голову, что лучше, пожалуй, говорить с ней прямо, как это делает она.

— Я вижу, что вы поссорились с мужем и вам хотелось бы наказать его и не ужинать с ним, но я вижу также, что вы не можете заставить себя нанести ему столь тяжкий удар.

— Нет, не могу, — со вздохом призналась она. — Зато теперь я с вами выпью.

Роджер быстро подошел к стойке и взял большую рюмку хереса. (Какая жалость, что она пьет такую ерунду.) Народу стало меньше, и его быстро обслужили, но все же недостаточно быстро: когда он обернулся с рюмкой в руке, этот нахал Дональд Фишер стоял, с заговорщическим видом склонившись над Дженни и одаряя ее улыбкой, в которой сочувствие отвратительно мешалось с иронией. Ясно было, что его послал за нею муж.

— Вот ваш херес, — не обращая на него внимания, сказал Роджер и протянул Дженни рюмку.

— Дженни идет ужинать, — сказал Дональд Фишер.

— Я сначала выпью, — возразила она. — Спасибо. — И взяла рюмку. — Скажите Джеральду, что я сейчас приду. Кушайте суп без меня. Я не хочу.

— А мы суп не едим. Мы решили начать с грейпфрута.

— Ненавижу грейпфруты. Я лучше выпью рюмку хереса и закончу беседу с мистером…

— Фэрниваллом, — подсказал Роджер.

— …с мистером Фэрниваллом. Будьте добры, пойдите, пожалуйста, и успокойте Джеральда, чтобы он не кипятился, хорошо?

Непокорный Фишер не желал уходить.

— Мне кажется, вы это сделали бы лучше меня. — Все-таки вы его жена. Вы знаете, как с ним обращаться.

— О господи, — устало произнесла она. — Да разве жены знают, как обращаться с мужьями?

Дональд Фишер издал один из своих фальшивых смешков.

— Я уклонился от матримониальных уз, так как считал, что это может осложнить мне жизнь. А вы просите меня взять на себя деликатную миссию и быть посредником между вами и Джеральдом.

— Ничего подобного. Я просто прошу оказать мне услугу и передать ему, что я буду через несколько минут и что я не хочу грейпфрута.

— К тому же, — с неприкрытой издевкой добавил Роджер, — я уверен, что вы отлично умеете справляться с деликатными миссиями.

Ему очень хотелось довести до сознания Дональда Фишера, что, по его, Роджера, мнению, он отъявленный проныра, лизоблюд и прирожденный сводник. По тому, как Фишер взглянул на него, Роджеру стало ясно, что слова его достигли цели.

— Я передам то, что вы просили, — холодно сказал Фишер, повернувшись к Дженни. — А вам предоставляю возможность закончить вашу беседу с мистером Фэрниваллом наиприятнейшим образом.

И он пошел прочь. Роджер почему-то представил себе, как он садится за стол и нацеливается на половинку грейпфрута с воткнутой в середину вишенкой. Есть он будет быстро, потому что отстал от других, а пропустить какое-либо блюдо было бы для него слишком большой потерей.

Дженни мрачно смотрела в свою рюмку.

— Ну почему меня окружают такие люди?

— М-м, — произнес Роджер, — Джеральду он, наверное, нравится.

— Не думаю. Он просто его терпит. Весь этот прелестный разговор насчет деликатной миссии! Только ему и говорить о деликатности. А в общем, Джеральд сам виноват, что все получилось так ужасно.

Роджер молча вопросительно взглянул на нее.