Зимнее лето весны

– Рыбой! Но совсем чуть-чуть.

– Фу, – скривилась Тася.

И тут в разговор вступила Лена:

– Костя прав, чего тут тухнуть? Отснялись, денежку получили, и адью. Так?

Кокетливо подняв бровь, Напалкова глянула на Кирсавина. Кира обозлилась. Похоже, Леночка решила отбить у нее Костю. Ну уж нет! Такой мужчина, хорошо зарабатывающий, на шикарной машине, с собственной квартирой, несмотря на молодой возраст, уже начальник, ей самой нужен. Костя очень далеко пойдет, это видно невооруженным глазом. Леночке ничего не обломится!

– Верно, – влезла Фомичева в разговор, – я тоже хочу поскорей освободиться, мы с Костей собрались на дачу. Правда, милый?

Напалкова покраснела, Кирсавин, не подозревая, что стал дичью, на которую ведут охоту сразу два стрелка, мирно кивнул. Тася заныла:

– Не получается у меня.

– Эка невидаль, сглотни слюну, – предложила Лена.

– Уже делала, – стонала Тася. – А режиссер недоволен, орет, мол, сироп тягучий, иначе пьется. Зануда! Откуда мне знать, как он пьется? Никогда подобное не хавала!

– Послушай, – оживился Костя, – попробуй чуть-чуть!

– Нет, – затрясла головой Тася. – Пакость вонючая!

– Думай о деньгах, – посоветовала Кира, – заплатят доллары.

– Не могу!

– Не капризничай, – сурово сказала Лена, – Костя дело говорит. Один раз попробуешь, поймешь, как сироп глотается, потом легко повторишь. Ну давай, Костик, наливай хрень в ложку.

Кира обозлилась еще больше. Встречаются же такие нахалки! Ведь дали ей понять: занят мужик! Так нет, лезет без мыла. Сейчас она нарочно на сторону Кирсавина встала, ломает подругу, вроде для всех старается, но на деле решила рекламщику подыграть. Ох, надо быть настороже, а то Ленка за ее спиной назначит свидание Кирсавину.

– Ладно, – неожиданно согласилась Таисия, – уговорили. Попробую эту мерзость, может, и правда быстрее съемка пройдет.

– Молодца, – одобрил Костя, налил сиропа в ложку и сказал: – А ну, разевай ротик, за папу… ап… пей медленно, прочувствуй вкус… Ну? Как?

Тася пошатнулась и схватилась за горло.

– Плохо, – выдавила она еле-еле, – душит меня.

– Так невкусно? – удивился Кирсавин.

– Хватит паясничать! – возмутилась Кира. – Цирк тут устроила…

Таисия сделала пару шагов, упала на диван, дернулась, всхлипнула и осталась лежать с широко раскрытым ртом.

– Эй, эй! – окликнул ее Кирсавин. – Супер сыграно, но в ролике другое требуется. Вставай!

– Вот дура! – в сердцах воскликнула Кира. – Кривляка чертова. Не смешно! Подымайся!

– Она не моргает, – прошептала Лена. Потом Напалкова подошла к дивану, глянула на подругу и добавила: – И не дышит. Совсем. Умерла.

– Почему? – побелел Костя.

– Выпила вашу отраву, сироп синий, и готово! – сказала Лена.

Кира взвизгнула и бросилась в коридор.

– Ты куда? – ринулся за любовницей Кирсавин.

– «Скорую» вызывать, – дрожащим голосом пояснила Кира, – врача надо.

– Идиотка, – зашипел рекламщик, заталкивая гримершу назад в студию, – ей теперь труповозка нужна. Не дай бог кто узнает, что девка копыта отбросила, хлебнув «Мначу»… Представляешь последствия?

– Нет, – честно ответила Кира.

– Кретинка! Новый сироп вообще не продастся, – схватился за голову Костя, – ни одной бутылки не сбагрим. Ты купишь снадобье, если от него человек помер?

– Нет, – с интонацией робота заявила Лена. – Страшно!

– Вот! – ткнул пальцем в сторону Напалковой Кирсавин. – Она уже во всем разобралась. Товар осядет на складе, хозяин меня вон выгонит. В рекламном бизнесе волчьи законы! Ни одна контора меня не возьмет, внесут в черный список. Я погиб! Растоптан! Рухнула карьера! Да и вам плохо будет.

– Мы тут при чем? – мрачно спросила Кира.

– Дура, дура! – затопал ногами Костя. – Никто не станет тебя приглашать. «Какая Фомичева? Та самая, после грима которой баба тапки отбросила?» Прощайся со службой!

– Я здесь ни при чем, – слабо сопротивлялась Кира.

– Объясни идиотам! – побагровел Кирсавин.

– Спокойно, – остановила скандал Лена. – Что нам делать-то?

– Сейчас, сейчас… – забубнил рекламщик, сжимая виски, – Костя умный, Костя сообразит, Костя не спасует…

Глава 30

– И он придумал выход, – кивнула я.

– Да, да, да, – затрясла головой Кира. – Сначала мы вытащили Тасю через черный ход во двор и посадили к Кирсавину в машину, на заднее сиденье. Стащили с нее пальто, юбку, сапоги, натянули на бедную Таську шмотки из костюмерной, потом водку ей за шиворот наплескали.

– Зачем? – поразилась я.

– Кирсавин велел, сказал: «Если ГАИ остановит, начнет интересоваться, скажу, мол, везу красотку домой – перебрала в гостях, не трогайте ее, ребята, еще блеванет, салон потом не отчистишь. Понюхают воздух и отпустят».

– Похоже, у парня стальные нервы, – отметила я, – и редкостное хладнокровие. Куда он увез Таисию?

– Не знаю, – сказала Кира. – Мы с ним больше никогда на эту тему не беседовали.

– Что было дальше? Кирсавин увез труп, но ведь вернулся режиссер – он не удивился, куда подевалась одна из актрис?

Фомичева прижала руки к груди.