Зимнее солнце

— Дарью не догнали, а Майе перерезали горло — тоже с шеей связано, как по мне. Может, именно этого он и хотел, но перерезать горло родной сестре и остаться безнаказанным было проблематично… Но на нем одном дело не заканчивается, ты дальше слушай! Леся эта признала, что при всех своих косяках Чернецов все равно ведомый. Что ему Третьякевич скажет — то и сделает. Не потому, что такой покорный, а потому, что Третьякевич к демократии не склонен. Если кто с ним спорить начинает — может сразу ударить. А за проступки посерьезней может и более изощренное наказание придумать, например, пробежаться по улице без одежды. Ничего не напоминает?

— Студенческие игрища напоминает.

— Тогда лови еще факт: однажды он выклянчил у Чернецова пакет донорской крови. Знаешь, для чего? Чтобы свою девушку во время секса облить — вот так на него вид крови действует!

— Это, кстати, объяснило бы обилие крови в Охотничьей Усадьбе.

— Ты издеваешься? — поразился Гарик.

— Кто-то должен оставаться официальным представителем здравого смысла. Про остальных двоих твой информатор в юбке что-нибудь знает?

— Ника Каретникова назвала очень милым, по нему вообще вопросов не было. Антон Левченко, это который блогер, цитирую: «Козел, у которого из каждой дырки по камере торчит». Конец цитаты. Похоже, в компанию он был принят ради пиара. Снимает вообще все, но публикует только то, что прошло цензуру со стороны Третьякевича. Что скажешь?

С ответом Матвей не спешил, он задумался о чем-то, помешивая чай. Гарик за это время выпил чашку кофе и нацелился на вторую. Происходящее по-прежнему представлялось ему головоломкой, которую нужно решить, — а не чьими-то трагедиями. Может, это и было не совсем правильно, но по-другому не получалось.

Когда рядом была Таиса, сочувствовать людям у него выходило лучше. Это обстоятельство ему еще предстояло обдумать.

— Судя по тому, что узнал ты, и добавлению уже имевшихся данных, главный у них Третьякевич, — наконец сказал Матвей. — Опять же, мы изначально допускаем, что преступление действительно совершили они. Тогда Третьякевич получает удовольствие от вида крови и, возможно, насилия. Чернецов отчасти разделяет его увлечения, поэтому помогает в охоте. Блогер Левченко вряд ли отличается человеколюбием и железными принципами, раз с такой настойчивостью лезет в компанию, где он лишний. Он мог подыграть, просто чтобы укрепить свою репутацию, а потом стало поздно давать задний ход. Не нравится происходящее только Каретникову, он ведомый — и он может стать необходимым нам слабым звеном.

— Во-о-от! У тебя планшет есть? Показать кое-что хочу.

Отвечать Матвей не стал, он просто сходил в другую комнату, а вернулся уже с планшетом. Гарик нашел в социальной сети нужный профиль, покопался среди видео — он все это изучил накануне, знал, что искать. Наконец он запустил ролик, вернул компьютер Матвею, а сам занялся второй чашкой кофе.

На видео веселилась под рев музыки группа молодых людей — кто-то устроил новогоднюю вечеринку. Хозяевам квартиры оставалось только посочувствовать: после такого сборища требовалась не уборка, а ремонт. Кто-то уже отключился, кто-то вернул миру все съеденное и выпитое накануне — прямо на роскошный светлый ковер. Обычная студенческая тусовка, интересная разве что присутствием на ней нынешних подозреваемых.

Блогера Левченко сюда не пригласили — видимо, его готовы были принимать только в узком кругу. Третьякевич сидел на диване в окружении полуголых девиц, льнувших к нему, как кошки. Чернецов довольствовался только одной девушкой, танцевавшей с ним. Эта тоже была не совсем трезва, зато дорого одета, явно из золотой молодежи. Он что-то шептал ей на ухо, она широко улыбалась, наверняка предвкушая прекрасный вечер.

Был тут и Ник Каретников. Он, удручающе трезвый, старался держаться в стороне, ближе к окну, там, где было прохладней. В руках он сжимал бокал шампанского, добытый непонятно где: на столе стояли в основном бутылки с пивом и водкой. Судя по страдальческому выражению лица, Каретников просто ждал, когда все это закончится. Почему не уходил — непонятно. Видимо, кое-кто не разрешал.

Оператору столь скромное поведение категорически не понравилось. Он подобрался вплотную к Каретникову, зачем-то начал прижимать камеру к его лицу. Видимо, пьяному сознанию казалось, что это феерически смешно и вдохновляет на подвиги. Каретников сдержанно улыбался, отстраняя от себя смартфон. Голос он не повысил ни разу, но то и дело косился на диван, на котором сидел Третьякевич. Скоро оператор решил, что такого душнилу уже не спасти, и переключился на попытки засунуть смартфон под юбку проходившей мимо девушки. На этом запись оборвалась.

— Видел, а? — спросил Гарик, как только затихла музыка. — Он там самый адекватный, и он явно боится Третьякевича.

— Не явно. Но, полагаю, ты прав. Хотя на ролике есть и еще кое-что очень интересное и гораздо более важное для нас.

— Э… Что?

— Иди и посмотри.

Это было даже обидно: Гарик продемонстрировал этот ролик как одно из доказательств своего успеха, он не ожидал, что Матвей умудрится превзойти его даже здесь.