Зимнее солнце

В деревню они вернулись под утро, за пару часов до рассвета. Многие уже не спали, поэтому решили, что и они давно проснулись. Елена, отправлявшаяся в кафе, пожелала им доброго утра. Нина Любимова, которая как раз развозила почту, смерила их презрительным взглядом. Жизнь в Змеегорье шла своим чередом, несмотря на случившееся, никто здесь не боялся ни леса, ни будущего.

Таиса сразу объявила, что намерена проспать до весны, и ушла к себе. Планы Гарика были не столь грандиозными, но и он сказал, что в ближайшие пару часов его от кровати лучше не отрывать. Ну а потом он собирался заняться трофейным телефоном Антона Левченко.

Они оба были правы, Матвей прекрасно понимал, как важно восстановление сил на сложных заданиях. Вот только тело не желало соглашаться с разумом, намекая, что он все равно не заснет в ближайшее время. Это его не напрягало: он, в отличие от Таисы, не устал по-настоящему, в прошлом ему случалось обходиться без сна и двое, и трое суток. Он прекрасно знал, что это почти не влияет на его работоспособность. Вот если придется не спать четыре дня — это уже проблема, но от такой черты он пока был далек. Матвей привык к бессоннице, как иные привыкают к хронической болезни.

Он думал о том, что рассказала им Таиса. Многие детали были важнее, чем она могла представить — она-то упомянула их вскользь, как бы между делом. Например, то, что даже пьяный Левченко не захотел вести чужую проститутку в свой коттедж, туда, где или уже был Третьякевич, или мог появиться в любой момент.

Вряд ли Антон испугался за участь этой девушки. Скорее, он не хотел добавлять себе неприятностей. Какие тут можно сделать выводы? Первый — Третьякевич действительно непредсказуем и неуправляем, он действует достаточно грубо, его побаиваются собственные дружки. Второй — Левченко осознает, что они творят нечто неправильное, опасное и противозаконное, он не хочет получить лишние проблемы, значит, еще надеется вывернуться. И маловероятно, что ему удастся сохранить свободу, не подставляя товарищей, его просто не волнует предательство как таковое.

Получается, в их четверке разлад, и серьезный. А для того, чтобы группа людей безупречно организовывала настолько жестокие и сложные убийства, там нужно единство — если не идейное, то хотя бы дисциплинарное. Подозреваемые не соответствовали собственному психологическому портрету.

Матвей прекрасно понимал, что проблема не в них. Просто их, скорее всего, старались подогнать под чужой портрет…

Но если женщин убивали не они, то кто тогда? Многие признавали, что они жестоки. Они давно уже оставались безнаказанными. В их гостиной была кровь… Размышления снова шли по привычному пути, и Матвею пришлось остановить себя усилием воли. Он мыслит как следователь: анализирует улики, зная подозреваемых. А должен мыслить как профайлер.

От этих подозреваемых можно было отстраниться, ими наверняка займется полиция, оснований достаточно. Матвей же переключился на другие варианты.

Нина Любимова? Очень может быть… Она сильна, у нее хватит и ума, и безумия для таких поступков. Но считать виновной ее слишком рано, мало фактов. Копать под нее тоже бесполезно, Матвею хватило одного разговора, чтобы понять: с ней будет трудно. Так почему бы не использовать против нее все тот же принцип слабого звена?

Матвей еще раз прокрутил в памяти все, что недавно рассказывали ему Гарик и Таиса, и наконец понял, что нужно делать.

Адрес Олега Ладынина он узнал благодаря Елене. Ей было известно всё про всех — единственное кафе в деревне служило общим центром притяжения.

— А зачем он вам понадобился? — удивилась Елена. — Он же у нас такой… не очень контактный.

— Мои коллеги начали с ним беседу, когда у него сменилось настроение, и они не договорили.

— Тогда понятно, это с ним бывает. Но вы ж имейте в виду: у него настроение и сейчас может скакнуть. Не факт, что вы чего-то добьетесь.

— Не факт, — согласился Матвей. — Но почему бы не попробовать?

Ладынин жил на окраине деревни в старом, давно нуждавшемся в ремонте доме. Судя по всему, эту хатку он и получил когда-то от фермы. Не ремонтировал, потому что считал, что такое должен делать за свой счет работодатель, так и жил год за годом в ветшающем здании. Забор за это время покосился, двор выглядел захламленным даже под толстым слоем снега. Но это был не тот мусор, который безумцы намеренно стаскивают к своему жилищу. Скорее, просто след неаккуратной жизни: Ладынин бросил во дворе сломанный велосипед, ржавый топор, рассыпавшиеся дрова, какую-то бесформенную тачку, прохудившуюся бочку… Возможно, потом он планировал это убрать или починить. Но, судя по состоянию двора, «потом» не наступало годами.

Как ни странно, расчищенные дорожки здесь все же были: совсем узкая, по ширине лопаты, от калитки к крыльцу, и чуть пошире — от крыльца к заднему двору. Хозяина вполне могло не оказаться дома, если он уже заступил на самому себе назначенное дежурство на ферме, и все равно Матвей решил испытать удачу. Он уверенно прошел по дорожке и постучал в дверь.