Зимняя луна

— Более чем нормально, — заявил Джек. — Если ты никогда ничего не боишься, значит, ты или глуп, или безумен. Ты не можешь быть глупым, ведь ты мой сын. А безумным… ну, в этом я не очень уверен, а вдруг ты подхватил эту черту у кого-нибудь из семьи твоей мамы. — Джек улыбнулся.

— Значит, я могу быть и сумасшедшим, — обеспокоился Тоби.

— Мы с этим справимся, — уверил его Джек.

Хитер нашла глаза Джека и улыбнулась ему, как бы говоря: ты так отлично все уладил, что должен стать Отцом Года. Он подмигнул ей. Боже, она его любит.

— Тогда это безумно, — сказал мальчик.

Нахмурившись, Хитер спросила:

— Что?

— Пришелец. Оно не может быть глупым. Оно умнее, чем мы, и может то, чего мы не можем. Так что оно должно быть безумно. Оно никогда не боится.

Хитер и Джек поглядели друг на друга. На этот раз без улыбок.

— Никогда, — повторил Тоби, крепко сжимая обеими руками чашку с шоколадом.

Хитер пошла к окнам, сначала к одному, потом в другому.

 Джек просмотрел страницы блокнота, которые он еще не читал, нашел описание двери и процитировал ее. — Стоящая на ребре гигантская монета мрака. Тоньше бумаги. Достаточно большая, чтобы сквозь нее прошел поезд. Чернота исключительной чистоты. Эдуардо отважился засунуть в нее руку. Он чувствовал, что нечто вышло из этого страшного мрака.

Отложив блокнот, Джек поднялся со стула и сказал:

— Этого достаточно. Мы можем прочесть остальное и позже. Отчет Эдуардо подтверждает наш собственный опыт. Это важно. Они могли решить, что он сумасшедший старикашка, а мы горожане, которые заболели тяжелым случаем неврастении из-за переезда в непривычное место, но им не так-то просто будет отмахнуться от нас всех вместе.

Хитер поинтересовалась:

— Так кому будем звонить, шерифу округа?

— Полу Янгбладу, затем Тревису Поттеру. Они уже подозревают, что здесь что-то неладно, — хотя, кто знает, ведь никто из них толком не понимает, что именно здесь не так. Когда на нашей стороне окажется пара местных жителей, то появится шанс, что помощник шерифа воспримет нас достаточно серьезно.

С ружьем в руке Джек подошел к настенному телефону. Он снял трубку, послушал, постучал по рычажкам, затем набрал пару номеров, и повесил трубку:

— Линия не работает.

Хитер подозревала это еще тогда, когда он направился к телефону. После случая с компьютером ей стало понятно, что получить помощь будет нелегко, хотя ей и не хотелось думать о том, что они пойманы в ловушку.

— Может быть, буря повредила провода, — сказал Джек.

— Разве у телефонных проводов не те же столбы, что у линии электропередач?

— Да, а энергия у нас еще есть, значит, это не буря. — Он снял с крючка ключи от машин, своей и  Эдуардо. — Ладно, давайте отсюда выбираться. Поедем к Полу и Каролин, от них позвоним Тревису.

Хитер засунула желтый блокнот за ремень на брюках, застегнула лыжную куртку, взяла со стойки у раковины «Мини-узи» в одну руку и «Корт.38»  в другую. Тоби соскочил со стула, Фальстаф вылез из-под стола и направился прямо к двери, соединяющей кухню и гараж. — Пес, казалось, понял, что они уезжают, и полностью согласился с их решением.

Джек отомкнул дверь, открыл ее быстро, но осторожно, переступил порог, держа ружье перед собой, как будто ожидал, что враг уже будет в гараже. Щелкнул выключателем, зажегся свет. Поглядел направо, налево, и только потом потом сказал:

— О'кей.

Тоби последовал за отцом следом, сбоку от него — Фальстаф.

Хитер уходила последней, оглядываясь на окна. — Снег. Ничего, кроме холодных каскадов снега.

Даже с включенным светом, гараж был темноват. В нем было холодно, как в морозильной камере. Большая, откатывающаяся вверх, дверь дергалась под ветром, но она не нажимала кнопку, чтобы поднять ее. Они будут в большей безопасности, если откроют ее уже из машины.

Пока все усаживались, Джек убеждался, что Тоби сел сзади и пристегнул ремень безопасности, и, что  с собакой все в порядке, — Хитер поспешила к автомобилю. Она с опаской смотрела на пол, когда шла, убежденная, что нечто спряталось под машиной и сейчас ухватит ее за щиколотку.

Вспомнила мелькнувшее смутно и на миг существо с другой стороны от порога, когда она чуть открыла дверь в своем пятничном сне. Сверкающий и черный. Извивающийся и стремительный. Торжествующее шипение.  Всю его форму разобрать было нельзя, хотя она осознала, что это нечто большое, со смутно видными змеиными кольцами на теле. И этот холодный свист триумфа, раздавшийся перед тем, как она захлопнула дверь и вырвалась из кошмара.

Однако ничто не выскользнуло из-под машины и не стало хватать ее за ногу, она спокойно села на свое место в «Форд Эксплорер» и положила тяжелый «Мини-узи» между ног на пол. В руках у нее оставался револьвер.

— Снег может оказаться слишком глубоким, — сказала она тревожно, когда Джек открыл дверцу и протянул ей свое ружье. Она зажала его между колен, прикладом к полу, дулом в потолок. — Буря была много сильнее, чем предсказывали.

Сев за руль, он захлопнул дверь:

— Это-то ничего. Мы можем растолкать какое-то количество снега бампером. Я не думаю, что он такой глубокий, с этим больших проблем не будет.