Зимняя луна

Зловещий ветер выл без перерыва, забивал снегом лицо и приходилось идти постоянно нагнув голову. Ветер дважды сбивал его с ног, один раз при этом Джек уронил «Мосберг» в сугроб, и ему с трудом удалось найти оружие. Он стал воспринимать ветер как достойного противника, которого нужно победить любой ценой, противника не слабее, а сильнее любого из тех, с кем ему приходилось вступать в единоборство в своей жизни. Когда Джек достиг федеральной трасы и остановился перевести дух между каменными столбами под деревянной аркой обозначающей въезд на ранчо Квотермесса, он проклинал ветер последними словами, как будто тот мог его слышать.

Стал тереть рукой в перчатке солнцезащитные очки, чтобы соскрести снег, налипший на линзы. Глаза жгло так же, как бывало, когда окулист капал в них, чтобы расширить зрачки перед обследованием. Без очков он, возможно, уже давно бы ослеп.

Его мутило от привкуса во рту и вони мокрой шерсти, ведь приходилось дышать через шарф, а при каждом выдохе, ткань впитывала влагу выдыхаемого воздуха и обмерзала. Джек принялся тереть свое кашне, отламывая тонкие, хрупкие льдинки и удаляя налипший снег. Он очистил весь шарф и дышать стало гораздо легче.

Хотя ему было сложно поверить в то, что Даритель не знает о его уходе из дома, но границы ранчо он достиг, не подвергшись нападению. Значительная часть пути была еще впереди, но самая опасная зона осталась за спиной. Может быть, кукольник не так всеведущ, каким казался.

* * *

Вытянутая зловещая тень была видна на стене: труп с его страшным всадником медленно, но упорно преодолевали первый пролет лестницы. Поднимаясь, существо, без сомнения, поглотило фрагменты своей плоти, вырванные из него пулями, но для этого даже не потрудилось остановиться. Хотя подъем был медленным, для Хитер он был слишком, слишком быстрым. Ей казалось, что существо просто несется по ступеням к ней.

Несмотря на трясущиеся руки, она наконец открутила упрямую крышку на носике канистры с бензином. Взяв канистру одной рукой за ручку, другой за дно, подняла ее и залила бензином всю верхнюю площадку и почти весь верхний пролет лестницы с лежавшим на ней ковром.

Вслед за своей тенью на лестничной площадке возник Даритель — эта, сводящая с ума фигура, из трупа и скользких извивающихся щупалец.

Хитер поспешно закрутила крышку почти пустой канистры и отодвинула ее недалеко от себя в коридор. Даритель уже прошел площадку и повернулся, собираясь преодолевать  второй пролет.

Хитер рылась в кармане куртки, куда, как ей казалось, она положила спички, но находила только запасные патроны для «узи» и кольта. Она нащупала другой карман, запустила туда руку — опять патроны, но спичек все нет.

На площадке мертвец поднял голову и уставился на нее, что означало — Даритель тоже смотрит, но глазами, которые она не могла увидеть.

Мог ли он почувствовать запах бензина? Понимало ли оно, что бензин легко воспламеняется? Он ведь разумен. Даже слишком, увы. Может ли он оценить это как нечто, грозящее ему разрушением?

Третий карман. Еще пули. — Она ходячий склад боеприпасов, черт возьми.

В воздухе пахло бензином. Хизер с трудом перевела дыхание, она хрипела. Дающий, казалось, не возражал против изменений в атмосфере, а труп вовсе не дышал.

Слишком много карманов. Боже! Четыре снаружи, три внутренних, карманы, карманы, по два на каждом бедре и все на молниях. Хитер бросила взгляд вниз. — Из черепа трупа высунулся кончик щупальца, все остальные отростки задергались оживленней, существо полезло вверх.

Спички! Маленькая картонная коробочка деревянных спичек. Она нашлась!

Преодолев первые две ступеньки, Даритель тихо зашипел.

Хитер открыла коробок, чуть не рассыпав спички.

Существо поднялось еще на одну ступеньку.

* * *

Когда мама сказала ему идти в спальню, Тоби не понял, что она имела в виду, — свою спальню или его. Он хотел убраться как можно дальше от того, что со скрипом поднималось по парадной лестнице. Поэтому направился в свою спальню в конце коридора, хотя и остановился пару раз и оглянулся на Хитер, даже чуть было не вернулся к ней. Он не хотел оставлять ее там одну. Ведь она была его мама. Он не видел всего Дарителя, только виток щупалец, пролезший в щель парадной двери, но знал, что тот гораздо больше, чем то, с чем она может справиться.

Оно  было так ужасно, что он забыл о том, что должен сделать. Он и думать о каком-либо действии не осмеливался, для этого был слишком испуган. Это в порядке вещей, потому что даже герои иногда боятся. Потому что только сумасшедшие никогда не боятся. И прямо сейчас он был уверен, что не обезумел ни на каплю, потому что был напуган очень сильно. Так сильно, что ему захотелось в туалет. Эта штука была похожа на Терминатора и Хищника, и на пришельца из фильма «Чужой». На акулу из «Челюстей», на динозавра из «Парка Юрского Периода» и на многих других монстров одновременно. Может быть, он тоже герой, как сказал его папа, даже если не чувствует себя таким. Но если он и был им, то все равно не мог совершить то, что, как понимал, был должен совершить.