Зимняя роза

Индия сошла на тротуар. К горестям последних дней прибавилась еще одна. Миртл-уок оказался холостым выстрелом. Никакая Элис Литтл здесь не жила. Возможно, такой женщины вообще не существовало, а ее пациентка назвалась чужим именем и дала фальшивый адрес. Индия смотрела на узкую улочку и думала, как ей быть дальше. Она хотела найти Элис Литтл. Правильнее сказать, должна была найти, поскольку собиралась задать этой девице несколько важных вопросов.

Расставшись с Мод и Бингэмом, она взяла кеб и поехала на Брик-лейн. Она понятия не имела, где живет Элис Литтл, но очень надеялась на феноменальную память Эллы. Бывшая медсестра знала почти всех пациентов с Варден-стрит в лицо и по именам. Зачастую и их адреса, поскольку без конца отправляла им напоминания с требованием оплатить счет. Элис Литтл относилась к идеальным пациенткам: пришла всего один раз и в тот же день оплатила свой визит.

– Я ведь заполняла ее карточку, – сказала Элла.

Они с Индией стояли возле ресторана. Элла закрыла глаза и прижала пальцы ко лбу.

– Это у тебя колдовской ритуал, чтобы вспомнить? – спросила Индия.

– Тсс! Литтл. Литтл. Элис Литтл. Из Хокстона. Это я помню. И цветы. Что-то связанное с цветами. Я допытывалась, как называется улица… догадывалась, что может соврать.

Элла открыла глаза:

– Вспомнила! Миртл. Миртл-уок[29]. Вот как называется улица. Я уверена.

– Элла, ты чудо! Спасибо тебе огромное, – бросила Индия, заторопившись в Хокстон.

– Постой! Куда ты понеслась?

– Потом расскажу!

Индия не сомневалась, что найдет Элис Литтл на Миртл-уок. Как теперь быть? Рядом зажегся газовый фонарь. Незаметно стемнело. Нужно возвращаться домой и обдумывать план дальнейших действий. Индия побрела по тротуару, когда дверь дома номер 40 снова открылась.

– Эй! – крикнул мужчина, и Индия обернулась. – Вы уверены, что эта особа живет на Миртл-уок? Миссус говорит, тут неподалеку есть еще и Миртл-клоуз.

– Где?

Из-за спины мужа высунулась сухопарая женщина.

– Идите по нашей улице до конца. Там свернете на Хокстон-стрит, потом направо – на Наттол-стрит. Миртл-клоуз будет слева.

Индия поблагодарила женщину и поспешила в указанном направлении. Через пятнадцать минут, запыхавшись от быстрой ходьбы, она добралась до Миртл-клоуз. Чем дальше на север, тем грязнее становились улицы и тем беднее выглядели люди. Миртл-клоуз оказалась даже не улицей, а небольшим тупиком. Четыре дома с одной стороны, четыре с другой и один в самом конце. Редкие булыжники проезжей части покрывал толстый слой грязи. Индия зашла в дом номер один. Тот же результат. Похоже, Элис им наврала. Индия постучалась в дом под номером три. Ей открыла растрепанная, неопрятного вида женщина. Выслушав вопрос, тут же задала свой:

– А чё вам надо от Элис?

– Поговорить. Я ее врач, – ответила Индия, все еще не веря в удачу.

– Да ну? – Женщина недоверчиво покосилась на Индию. – С каких это пор у нас доктора-женщины появились?

– С тысяча восемьсот сорок девятого года, когда Элизабет Блэкуэлл окончила Женевский медицинский колледж в Нью-Йорке, – сказала Индия. – Так могу я видеть миссис Литтл?

– Никакая она не миссус, – усмехнулась женщина. – И никогда не будет. Не найдет она себе мужа. От таких, как она, мужчинам известно что нужно.

Индия натянуто улыбнулась, сгорая от нетерпения.

– Могу я ее видеть?

Женщина повернулась к лестнице и зычно крикнула:

– Эй! Элли! Тут тебя спрашивают.

Индия услышала скрип открывшейся двери, детский плач и торопливые шаги. Едва взглянув на бледную, изнуренную женщину, Индия сразу узнала в ней свою пациентку. Женщина тоже узнала ее и замерла, готовая убежать обратно. В этот момент хозяйка дома, сердито глянув на Индию, спросила:

– Я вам что, швейцар? Входите или проваливайте!

Индия взбежала по лестнице и схватила Элис за руку, не дав скрыться.

– Мисс, прошу вас. Я не хочу неприятностей, – прошептала Элис и вздрогнула.

– Я тоже не хочу. Мне нужно поговорить с вами.

Из квартиры снова донесся детский плач.

– Вы позволите зайти?

Элис кивнула.

Ее жилище состояло из одной грязной комнатки. Индию встретил тошнотворный запах – смесь баранины, лука и мокрых пеленок. Комната освещалась единственной керосиновой лампой, бросавшей скудный круг света на стол, два стула, узкую железную кровать и детскую кроватку у стены. Там, держась за прутья, стояла кривоногая девочка лет полутора и печально смотрела в сумрак. Рядом лежал вопящий младенец. Элис подхватила младенца на руки и принялась качать. Крики перешли в хныканье. Элис пододвинула миску с похлебкой из хлеба, воды и сахара. По краю миски ползала муха.

– Вы не кормите ребенка грудью? – спросила Индия.

Элис угрюмо посмотрела на нее:

– Это вредит моей работе.

– А какой работой вы занимаетесь?

Элис перевела взгляд в пол и не ответила.

Индия вздохнула. Разговор не клеился, а у нее была масса вопросов. Ей требовались ответы. Во что бы то ни стало. Она попробовала зайти с другого конца.

– Ваша мать говорила, что вы живете с ней. Как вижу, это не так?

– Если видите, нечего спрашивать.