Зимняя роза

В сарае ее ждала девочка, страдающая экземой. Идя туда, Индия задумалась о крутых переменах в своей жизни. Еще две недели назад она жила на чистенькой, благопристойной Бедфорд-сквер, работала у известного врача Эдвина Гиффорда и была помолвлена с восходящей звездой либеральной партии. Сейчас, без гроша в кармане, она жила над рестораном семьи Московиц и принимала пациентов на их дворе. Прежняя ее жизнь разбилась вдребезги, но Индия никогда не была так счастлива.

Если вспомнить, дальнейшее произошло само собой. Разрыв с Фредди больно ударил по Индии. Ей было невыносимо оставаться наедине со своими мыслями. После бессонной ночи она пешком отправилась на Брик-лейн. Едва увидев ее, Элла сразу поняла: с Индией случилась беда. Найдя свободный стол в углу, Элла усадила подругу и потребовала рассказать все по порядку.

Что Индия и сделала. Сначала она рассказала о завещании Уиша и исчезновении денег на больницу. Потом об авантюре Фредди, который с помощью Элис Литтл добился ее увольнения. Индия думала, что они с Эллой спокойно поговорят, но в семье Московиц говорить с глазу на глаз было невозможно. Заметив ее, малышка Пози тут же влезла к ней на колени. Потом пришла Мириам с гребнем и щеткой и стала канючить, чтобы Элла расчесала и заплела ей волосы. Следом явился Янки с просьбой завязать ему галстук. И наконец, миссис Московиц, почувствовав, что Индия зашла не просто поболтать, присоединилась к разговору, не забыв принести чайник. А где миссис Московиц, там и все семейство. Индия не успела глазом моргнуть, как рядом уже сидели мистер Московиц, Арон, Соломон и друг Соломона Рейбен, живший по соседству.

Индия говорила сбивчиво, каждую минуту ожидая упреков вроде «Слезы тебя уродуют» или «Показывать эмоции – это для актрисок и комнатных собачек». Так ей всегда говорила мать. Но отец и мать семейства, а также их старшие дети слушали ее с сочувствием, возмущаясь наглостью Фредди и бездушием Гиффорда. Пози ее просто целовала. Мириам обнимала, а Сол протянул свой не блещущий чистотой платок. Затем начались разговоры, быстро переросшие в споры. Семейство Московиц пыталось выбрать для нее оптимальную стратегию действий.

– Индии нужно забрать подаренные драгоценности. Ей же их подарили, – заявил Янки.

– Ни в коем случае! Дрянных чувств на них налипло – что грязи, – возразила Элла.

– Чувства-шмувства! Эти побрякушки можно продать, – сказала миссис Московиц.

– Индии незачем продавать его дрэк[32]. Она способна сама заработать. Врач как-никак.

– Заработать? Где? Индия осталась без работы. И ты, сестричка, тоже! – не унимался Янки.

– Неправда! Мы начали искать работу!

Индия пыталась вставить хоть слово, но безуспешно. Вскоре она обнаружила, что ей остается лишь сидеть и молча пить чай. Она не понимала, почему ей не дают говорить. Казалось, свою дальнейшую судьбу она отдала в руки других и теперь не имеет права голоса.

Она смотрела на родню Эллы. На мистера Московица, хмуро разглядывающего сцепленные пальцы. На миссис Московиц, не забывавшую разливать чай. На Эллу, переругивающуюся с Янки. На маленькую Пози, обхватившую ее большой палец.

И вдруг из глаз Индии хлынули слезы. Она поняла: именно так и ведет себя семья. Эти люди поняли ее усталость, растерянность, страхи и решили хотя бы на время сделать ее беды своими. Индия вытерла глаза, надеясь, что никто не видит. Никто не видел. Все слушали Эллу, а та отбивалась от Янки, сомневавшегося насчет скорого появления новой работы.

– Мы побывали всего в трех больницах. В Лондоне полно других. Что-нибудь да найдем, – утверждала Элла.

– Везде будет повторяться та же история, – усмехнулся Янки. – Радуйтесь, если найдете работу уборщиц. Держу пари, Гиффорд об этом позаботился.

– Мелешь о том, чего сам не знаешь.

– Постойте, постойте! – воскликнула миссис Московиц. – Я чего-то недопонимаю. Зачем вы обе клянчите работу по больницам? Я уже которую неделю слышу, как вы долдоните про свою больницу. Так вы ее хотите? – спросила Сара Московиц, глядя то на дочь, то на Индию.

– Конечно хотим, – ответила Элла.

– Так у вас она уже есть. Здесь.

– Мама, ты предлагаешь принимать больных в ресторане? – опешила Элла.

– Бист ду мишугенэ?[33] Во дворе! Бак для кипячения белья передвинем в дальний конец. У нас есть старый сарай. В нем и откроете свой кабинет.

– На заднем дворе? – переспросила Индия. – Но, миссис Московиц, это… двор.

– И что?

– Там нет смотрового стола. Нет горячей воды. Необходимых инструментов. Нет автоклава. Далеко не идеальные условия для проведения операций.

Миссис Московиц взмахнула рукой, словно отгоняя докучливую муху.

– Вам идеальные условия нужны или кабинет? В Петербурге мы встречали лекарей на рынках. Представь себе: мясник одновременно работает зубодером. Рядом лежат свиные головы. Чем громче пациенты вопили, тем меньше он с них брал. Почему? Это помогало торговле. Люди приходили поглазеть на пациентов и заодно покупали колбасу.

– А где мы найдем пациентов? Как они узнают про наш кабинет? – спросила Элла.