Зимняя роза

– Плесни джину.

– Джин уж точно растопит все твои печали.

– Ничего подобного, – горько усмехнулась Джемма. – Он нашел другую.

– Ой, Джем, он же мужчина. Порезвится и вернется. Мы всегда возвращаемся.

Фрэнки извлек из-под стойки бутылку, откупорил, налил в стакан и пододвинул Джемме.

– Ты и себе налей, дружок, – сказала она, залпом проглотив джин.

– А мне-то зачем?

Джемма с сожалением посмотрела на него:

– Боже мой, Фрэнки, хватит из себя дурачка разыгрывать!

– Полегче! Знаю, что ты расстроена и все такое, но…

– Ты ничего не замечаешь? Он уходит.

– Дорогуша, он уже ушел.

– Не только от меня. От нас. От тебя. От ребят. Отсюда. Из Восточного Лондона. Из этой жизни.

– Чтоб мне яйца прищемило, – пробормотал Фрэнки, но по сердцу полоснул страх.

Джемма налила себе вторую порцию.

– Ты же любишь его? – спросила она, сделав большой глоток. – Больше, чем я. Впрочем, это не важно. Он ведь и тебя бросит.

– Заткнись, Джем! – прорычал Фрэнки.

– Так и есть, я ошиблась, – засмеялась Джемма. – Он не уйдет. Не сможет. Знаешь почему? Он уже ушел.

– Кому сказано, заткнись! – заорал на нее Фрэнки, хлопнув бутылкой по стойке.

Трясущейся рукой Джемма поднесла стакан к губам и влила в себя остаток. Фрэнки был доволен, что она замолчала. Он не хотел это слышать. Ему было невыносимо это слышать, поскольку в глубине души он знал: она права. В Сиде всегда было что-то от Робин Гуда. Он и раньше раздавал деньги чуть ли не каждому попрошайке, но летом все усугубилось. Точнее, с тех самых пор, как он встретил эту докторшу. Сначала помог ей достать коробку гондонов и денег не взял. Потом расчувствовался из-за старой шлюхи, повесившейся в «Тадже». Дальше хуже. Докторша получила от него деньги на открытие больнички. Кучу денег.

И кто знает, какие еще глупости Сид творит сейчас? Джемма думает, он нашел себе новую кралю. Даже если это и так, Фрэнки знал: Сид не позволит ни одной женщине вмешиваться в свои дела. Но похоже, именно это и произошло. Что-то отвлекало его от дел. Сид позволял Фирме катиться к чертям собачьим. И всем им – тоже.

Фрэнки понимал: надо что-то делать. Но что? Закрыв глаза, Джемма лакала третью порцию. Фрэнки зримо представил, как и он сам наливается джином после ухода Сида, бросившего его на милость Большого Билли Мэддена, Никки Баррекка и всех тех, кто жаждал отхватить кусок Восточного Лондона.

– Довольно! – крикнул он, вырывая у Джеммы стакан.

– Фрэнки, ты что? Я же не допила!

– Собирай вещички. Мы уходим!

– Почему? И куда?

Фрэнки схватил плащ и сумочку Джеммы, а потом взял ее за руку.

– Надо разнюхать, где Сид Мэлоун ошивается днями напролет. 

Глава 52

– Джо, урны уже здесь! Поднимайся!

Джо Бристоу открыл затуманенные глаза. Вокруг было темно и шумно. И запах был какой-то странный. Пахло деревом и книгами. «Где я?» – мысленно недоумевал Джо. Потом вспомнил. В здании школы на Брик-лейн, в которой открыли избирательный участок. Сегодня – день выборов. Джо, полулежавший на жестком учительском столе, с трудом поднял усталую голову.

– Да просыпайся же ты, черт побери!

Брат стоял в дверях пустой классной комнаты, куда Джо забрел передохнуть и незаметно уснул.

– Джимми, который час? – хрипло спросил Джо.

– Половина девятого. Только что привезли первые избирательные урны! Вставай, ленивая задница! Там уже считают бюллетени!

Джо вновь улегся на стол и закрыл глаза. Он еще никогда так не выматывался. Последние два дня он выступал чуть ли не круглосуточно, забыв про сон и едва успевая поесть. Похоже, он побывал в каждом пабе и в каждом отделении профсоюза, на каждом складе и фабрике Восточного Лондона. Его горло настолько воспалилось, что он едва мог говорить.

Чувствуя, что он одерживает верх над соперниками-либералами и тори, сторонники Джо побуждали его сполна воспользоваться своим преимуществом. Джо так и делал, хотя и сомневался насчет собственных шансов. Ламберт и Литтон были опытными политиками, а он – нет. К тому же Литтон представлял интересы Восточного Лондона в парламенте, что тоже играло против Джо.

Сейчас Фредди находился на первом этаже, в небольшом актовом зале школы. Там же находились Дикки Ламберт, счетчики, уполномоченный по выборам, сторонники и репортеры различных газет. Джо сознавал, что тоже должен спуститься вниз.

«Вытерпи еще несколько часов», – уговаривал он себя. Оставалось лишь наблюдать за происходящим, дождаться, когда закончится подсчет голосов, и поздравить Фредди с победой. Потом можно будет поехать домой отсыпаться.

Нет, не домой, подумал он, и грудь вдруг обожгло душевной болью. Дом – это особняк под номером 94 на Гросвенор-сквер, где жили Фиона и Кейти и где он больше не жил. Он съехал оттуда более месяца назад, оставив Фиону принимать решение, но все никак не мог привыкнуть. Каждое утро он просыпался в номере отеля «Коннахт», думая, что лежит в своей постели. В их с Фионой постели. Потом, открыв глаза, видел цветастые гостиничные обои, занавески отвратительного малиново-красного цвета и разбросанную по полу одежду. Тогда он вспоминал, что поставил жену перед выбором: он или ее брат, а Фиона отказалась выбирать.