Зимняя роза

Черт с этим котенком! Фредди отнес кочергу в спальню. Он почти завершил свой спектакль, почти обеспечил себе алиби. Оставалась финальная сцена, самая тяжелая. Фредди оглядел руки: исцарапанные, окровавленные. Один рукав пиджака порван. Отлично! Но для придания убедительности ему придется пожертвовать и своим лицом. Фредди вернулся на кухню и разыскал заварочный чайник. Он закрыл глаза, сосредоточился и что есть силы ударил чайником по лбу. От удара он едва не потерял равновесие, но сумел удержаться на ногах, схватившись за край раковины. Когда перед глазами перестали мелькать огненные кольца, Фредди выдвинул ящик кухонного стола, схватил хлебный нож и полоснул себе по щеке, проведя от уха до челюсти. Это было не так болезненно, как удар чайником. Дождавшись, когда капли крови запачкают воротник рубашки, Фредди сбежал вниз и вышел на улицу.

Мимо проходили двое рабочих. Покачиваясь, Фредди устремился к ним.

– Помогите! Прошу вас, помогите! – крикнул он.

– Дружище, да что с тобой? – спросил один из рабочих, беря Фредди за руку и пытаясь не дать ему упасть.

– Он… он ее убил. Я его видел. Пытался задержать… и не смог. Вызовите полицию. Торопитесь. Он не мог уйти далеко. Его нельзя упустить. Ни в коем случае.

– Кто он, дружище? Ты о ком?

– Мэлоун. Сид Мэлоун. 

Глава 66

– Вам придется оставить прежние занятия, – сказала Индия изможденной женщине, сидевшей на смотровом столе.

Пока больница не открылась, Индия продолжала вести прием в сарае на заднем дворе дома семьи Московиц.

– Не могу я, доктор Джонс. Сами знаете.

Индия посмотрела в опухшие глаза пациентки, затем стала постукивать по ее ребрам и прислушиваться. В груди женщины булькала жидкость. Дышала она с трудом.

– Как выглядит ваша моча?

– С кровью.

– Вы хотя бы можете бросить пить?

Элизабет Даркин, зарабатывающая на жизнь проституцией, засмеялась:

– А вы бы на моем месте смогли?

Индия вздохнула. Несколько месяцев назад она бы прочла этой несчастной лекцию о вреде спиртных напитков и необходимости питаться свежими овощами. Сейчас она лишь ответила:

– Нет, Элизабет, не смогла бы.

– Так что у меня за хворь?

– Отек легких с воспалительным процессом. И, скорее всего, брайтова болезнь.

– А на понятном языке это что?

– «Пьяные почки».

– И что мне светит? – кивнув, спросила Элизабет.

– Если бы я смогла отправить вас в санаторий, на постельный режим, сдержать распространение сифилиса, удалить из вашей жизни джин и перевести вас на молочную диету, перспективы были бы вполне благоприятными.

– А если без всего этого?

– Тогда не слишком.

Элизабет посмотрела на обшитый дранкой потолок сарая и сказала:

– Вы меня так заботливо лечили. И сифилис. И бронхит. Потом когда я инфлюэнцу подцепила. Жаль, что вы уезжаете.

– Мне самой жаль.

– Зачем уезжаете?

– Есть один человек… очень дорогой для меня. Он нуждается в моей заботе.

– Кто ж позаботится обо мне, когда вы уедете?

– Доктор Хэтчер. В новой больнице.

– Она не вы.

– Она понравится вам больше. Я видела, как она рассмешила пациента, делая ему укол в ягодицу.

– Одному Богу известно, где бы я сейчас была, если бы не смеялась, – сказала Элизабет. – Значит, меня ждет тяжкий конец?

– Не самый тяжкий, но и слишком легким я его не назову. Вы не волнуйтесь. Больница вот-вот откроется. Там у вас будет койка. Присмотр медсестер. И в конце – уколы морфина. Вы знаете, куда обратиться, когда станет совсем плохо.

Элизабет кивнула.

– Вот вам шиллинг за осмотр. – Она достала монету из кармана. – Вчера вечером корабль пришел. Я оказалась там первой.

Индия взяла женщину за руку, прикрыв ее же пальцами монету на ладони.

– Оставьте себе, Лиз. Лучше зайдите в закусочную и возьмите тарелку супа.

Элизабет крепко обняла Индию:

– Уж не знаю, куда вы отправитесь, доктор Джонс, но люди в тамошнем краю будут счастливы заполучить такого врача, как вы.

Пациентка ушла. Индия смотрела ей вслед, и на глаза наворачивались слезы. Как же она будет скучать по Элизабет Даркин и всем женщинам Уайтчепела. По говорливым фабричным девчонкам, крикливым проституткам, молоденьким женам. По всем английским, ирландским, русским, китайским матерям, ухитрявшимся кормить и одевать своих детей на фунт в неделю, добавляя к мизерным деньгам лишь молитвы. Они преподали ей много замечательных уроков. Научили такому, чего не найдешь ни в одном учебнике.

Колокола церкви Христа прозвонили десять часов. Пора. Пока больница не открылась, Индия, Харриет и Элла принимали пациентов все в том же сарае на заднем дворе. А теперь она не увидит даже открытия больницы. Через несколько часов она встретится с Сидом, и они покинут Лондон. Не через две недели, как собирались. Этим же вечером. Во всяком случае, Индия надеялась с ним встретиться. В последний раз они мельком виделись три дня назад. С того страшного дня, когда Сид отправился в «Баркентину», а вскоре в их еще не открытую больницу привезли раненого Джо Бристоу.