Зимняя роза

Уилла бросила на сковородку ком снега взамен выпитой воды и подошла к Шейми, склонившемуся над чертежным столиком. Посмотрела на составляемую карту, на записанные им результаты наблюдений, потом перевела взгляд на склон горы. Их рекогносцировка была почти завершена. К концу дня у них появится рабочая карта западного склона. Уилла сделала все снимки, необходимые для ее книги. Через день, самое большее через два они начнут восхождение.

– Все еще думаешь про кулуар? – спросила она, и Шейми рассеянно кивнул. – Рискованная затея.

Шейми и сам знал, что рискованная. Кулуарами называли горные ложбины, ведущие к вершине. Крутые, а порой и отвесные, они тем не менее являлись лучшими путями на вершину. К сожалению, кулуары часто становились местами сбора камней, обломков скал и льдин. Опаснее всего были льдины. Подтаивая на солнце, они могли спровоцировать внезапный камнепад.

– Если мы достигнем кулуара пораньше, пока солнце еще не разогрелось, этот трюк может удаться. Видишь место соединения того выступа с гребнем? До него можно добраться по северо-западной лощине. Переночуем под гребнем, а на рассвете двинемся по кулуару вверх, достигнем вершины и вернемся обратно на гребень. Если понадобится, снова там заночуем. Если нет, возьмем снаряжение и спустимся по той же лощине.

Уилла хмуро глядела на заснеженный склон.

– Риск, конечно, есть, – добавил Шейми. – Идти нужно будет чертовски быстро.

Шейми знал, что Уилла поняла его намек: никаких поблажек на горную болезнь.

Теперь она рассматривала неприступную, покрытую снегом вершину.

– Мы будем первыми, кто покорил Мавензи.

Шейми поразила решимость, звучавшая в голосе Уиллы, и ее непоколебимая воля. Никаких компромиссов, никакого обсуждения условий. Только победа или поражение. Такую же интонацию он слышал в голосах Шеклтона и Скотта, да и в своем тоже.

Уилла была одержимой, амбициозной, пропитанной духом соревнования, стремящейся сделать себе имя. Это восхищало и в то же время огорчало Шейми. Нет, не потому, что она была женщиной. Он привык к решительным женщинам, ведь его вырастила Фиона. Причиной огорчения была его любовь к Уилле.

За победу приходится платить. Иногда плата бывает высока. Их переход по нижней части склона и даже восхождение на ледник, невзирая на все трудности, не шли ни в какое сравнение со свободным восхождением на вершину. Путь туда изобиловал участками отвесных скал. К этому добавлялись низкие температуры, ветер и недостаток кислорода. Когда они полезут на Мавензи, ему придется забыть, что Уилла – женщина, забыть о своих чувствах к ней. Сумеет ли?

– Маршрут хороший, – вдруг решительно заявила она. – Главное – выбраться из кулуара раньше, чем солнце начнет жарить. Тогда все будет в порядке. Будем надеяться, что злой бог в тот день не станет особо злобствовать.

Шейми вновь вперился в длинную обледенелую полосу кулуара. Посмотрел на зубчатые пики вершины и снежные облака, проплывавшие мимо.

– Будем надеяться, что бог горы даже не обидится. 

Глава 94

Шарлотта Литтон смотрела на обмякшую тушу убитого зверя. Изо рта капала кровь. Глаза облепили мухи. Носильщики специально оставили охотничий трофей, думая, что ей захочется взглянуть. Но ей совсем не хотелось. Шарлотта не понимала, зачем вообще это нужно, зачем люди убивают таких красивых животных. Подняв голову, она увидела того, кто застрелил льва, – ее обаятельного, смеющегося отца. Он гордился удачным выстрелом. Лорд Деламер похлопывал его по спине, а сэр Джеймс Хейс Садлер подал ему бокал шампанского. Глядя на него, Шарлотта сделала то, что делала с раннего возраста, едва научившись говорить. Она прошептала:

– Ты не мой отец. Ни в коем случае. Ты вор. Ты украл моего настоящего отца и выдаешь себя за него. В сказках так часто бывает.

От запаха львиной крови у Шарлотты закружилась голова. Ее затошнило, но она знала, что не имеет права упасть в обморок, иначе отец рассердится. И тогда она взяла его за руку и мелодичным голосом произнесла:

– Поздравляю, папа.

Отец повернулся к ней, торопливо улыбнулся и погладил по голове. Так он всегда делал на публике, желая выглядеть любящим отцом. Но Шарлотта знала: он ее не любит. Ничего страшного, поскольку она тоже его не любит. Оба притворялись, хотя у нее это получалось лучше.

Подошли другие носильщики с убитыми зеброй и газелью. Животные были привязаны за копыта к шестам. Их головы безжизненно качались, из пастей высовывались языки. Лорд Деламер соврал. Он говорил, что они будут охотиться с фотоаппаратами, а не с ружьями. Взрослые всегда врали. Шарлотта отошла от убитых зверей и смеющихся мужчин туда, где под раскидистыми акациями на складных стульях сидели ее мать и остальные женщины. Ее мама была такой красивой в блузке свободного покроя и юбке цвета хаки. Встав за стулом, Шарлотта ткнулась щекой в материнскую щеку.

– А вот и моя дорогая Шарлотта, – сказала Индия, целуя дочь.

– Папа вернулся. Лорд Деламер и сэр Джеймс тоже.

– Уже? – вздохнула леди Деламер. – А мы тут так чудесно проводили утро.