Зимняя сказка. Дилогия (СИ)

Построение нашей колонны осталось прежним, так же как и экипажи наших вездеходов. Первую смену управлял ГАЗоном я, а Сергей как обычно дремал на пассажирском кресле. И это несмотря на то, что перед этим он проспал почти что сутки. Слушая его сопение, изредка прерываемое сладким почмокиванием, мне оставалось только завидовать стабильной психике и общему физическому здоровью его организма. Вот уж поистине, когда — солдат спит, а служба идёт.

Когда подходила к концу моя смена, я даже с каким-то злорадством растолкал Сергея, ещё до остановки нашего каравана на пересменок. При этом громко крикнул, практически, прямо ему в ухо:

— Подъём! Хватит дрыхнуть — Наташку проспишь.

Малой, буквально подпрыгнул на сиденье, повертел головой и очумелыми, круглыми глазами, уставился на меня:

— Ты что, Батя, офигел? Так же можно и до разрыва сердца довести, — воскликнул он и усиленно, обеими руками, начал растирать себе шею.

— Как же, такого лося доведёшь! Я, наоборот, тренирую тебя — мгновенно быть готовым к любым неожиданностям и никогда не терять присутствия духа. Согласись, ты же растерялся, когда открыл огонь из пулемёта по приближающимся аэросаням?

Сергей хмыкнул и немного обиженно ответил:

— Да ничего я не растерялся, просто давно не стрелял, вот и промазал. Они оказались шустрыми — гады. Эти аэросани двигались так быстро, что я подумал — если там есть пулемёт, то приблизившись и открыв стрельбу, они запросто могут в кого-нибудь попасть. К тому же, когда вы пошли проверять тот караван, Саня предупредил — открывать огонь при малейшей опасности. Так что, я действовал точно по инструкции нашего главного спеца.

Он победно глянул на меня и продолжил:

— Так что, нечего меня учить! За столько лет такой жизни, я стал — ужас, какой учёный, самому иногда страшно становится. А то взяли с Ханом моду — меня поучать, вон, лучше новенькими займитесь, коль у вас свербит. Они ещё не обкатанные, и будут долго терпеть ваши приколы.

Я, уже остановив ГАЗон вслед за впереди идущим вездеходом, ответил ему:

— Да ладно, Серый, не обижайся! Воспринимай мои поучения, как заботу о твоём благополучии, да и Хан тоже тебе добра желает. Видно же, что он готовит тебя к себе в напарники. А стать напарником такого бойца, как Флюр, это многого стоит.

Сергей, уже открыв дверь кабины, повернулся ко мне, и, ухмыляясь, выкрикнул, — поучайте ваших паучат, — после чего, выбравшись из кабины, надел лыжи и направился к вездеходу, на котором двигалась Наталья.

Я тоже, открыв дверь, собирался выбраться из кабины, но тут, как будто кто-то задёрнул шторку перед моим левым глазом — появилась белая пелена, и он перестал видеть какие-либо детали. Зажмурив правый глаз, я попытался что-нибудь осмотреть, но смог увидеть только очертания впереди стоящего вездехода, да и в кабине видел тоже только очертания крупных предметов, приборная доска казалась туманной поверхностью с вкраплениями небольших чёрточек.

Всё это было так неожиданно, что первоначально показалось каким-то розыгрышем и шуткой организма. Чтобы прийти в норму, я, не надевая лыж, спрыгнул прямо в снег, и начал с остервенением растирать лицо этой ледяной субстанцией. После нескольких минут такого моциона, у меня от холода даже заломило в висках, и я, прекратив это самоистязание, опять попробовал левым глазом осмотреть окружающий пейзаж. Но снова увидел окружающий мир так, словно всё было погружено в сильнейший туман. И тогда меня начала охватывать настоящая паника, такого мандража я не испытал даже, когда заманивал на ТТМе две БМП в нашу засаду.

Вот это я влип, — думалось мне, — не иначе бог наказал за моё злорадство в отношении Сергея. Не по-доброму я его будил, не так, как делает настоящий друг. Зависть его здоровью и желание как-то ему досадить — вот, что двигало моими действиями. Так, каясь и кляня себя, я стоял по пояс в снегу минут пять. Потом, немного успокоившись, начал заниматься самовнушением. Я убеждал себя — что это обыкновенная усталость глаза на яркий свет, что через некоторое время он, отдохнув, опять начнёт видеть, как прежде, что, в конце-концов, второй глаз видит вполне нормально и, в крайнем случае, можно жить и с одним глазом.

Так я стоял до самого появления Сергея. Увидев меня в таком положении, он первоначально начал шутить, произнеся:

— Что, решил снежную ванну принять? Наверное, совсем угорел в кабине? Ты бы, Батя, лучше устроил пробежечку на лыжах вокруг каравана, мозги сразу бы в норму пришли, да и дыхалка бы поработала на славу.

— Какая, к чёрту, дыхалка, тут глаз ни хрена не видит, — пожаловался я и потом, более подробно описал свои ощущения.

Лицо Сергея, сразу стало серьёзным и он, даже не дослушав моих жалоб, заявил:

— Ладно, давай-ка надевай лыжи и двигай к нашему кунгу, а я сейчас вызову Дохтура и предупрежу Кота и других, чтобы глушили движки. По-видимому, придётся здесь устроить небольшой привал, нужно, Батя, тебя слегка подлечить.