Зимняя вода

Она бросила на мужа суровый взгляд, а потом снова повернулась к Мартину.

— Когда мы там жили, я не спускала с тебя глаз. До твоих десяти лет, пока я не убедилась, что ты научился плавать как следует. Да и потом тоже.

— Почему? — спросил Мартин. — Почему ты так поступала?

Мама медлила с ответом. По всему ее лицу и шее расплывались красные пятна.

— Просто из-за того, что произошло… это было как вечное напоминание о том, какая может приключиться беда. Ничего более. Мне часто говорили, что я тебя излишне опекаю, но мне было все равно.

Мамин голос звучал почти вызывающе.

— Почему вы никогда не рассказывали? — прошептал Мартин и сжал губы, не позволяя внутренней боли отразиться на лице.

— Не рассказывали о чем? — спросил отец.

— Об этих смертях.

Мартин повернулся к матери:

— Нам с Александрой тоже не помешало бы напоминание о том, какая может приключиться беда.

— Не знаю, я не хотела… — сказала мама, теперь уже не столь решительно. — Не хотела вас пугать. Или просто забыла. Не думала больше об этом. Да, так, скорее всего, и было.

— Это случилось так давно, — жестко добавил отец. — Все уже пройдено и забыто.

Наступила долгая тишина.

— Вы знали, что все происшествия случились в один и тот же день, хотя и в разные годы? — спросил наконец Мартин. — Я имею в виду, все три. Включая исчезновение Адама.

Родители удивленно посмотрели на него.

— Что ты говоришь? — переспросил отец.

— Это было 11 января. Во всех трех случаях.

— Что ты говоришь? — эхом повторила мать.

А потом все замолчали.

Когда Мартин уходил, мать сунула ему пакет с маленькой белой кофточкой, которую она связала для Нелли. Мартин неуклюже похлопал маму по плечу.

Бекке хотел сам приехать за ней в больницу, но Майя настаивала на том, чтобы воспользоваться больничным такси, так ему не придется ездить туда-сюда. В конце концов он сдался. По дороге домой она попросила водителя сделать небольшой крюк и проехать мимо дома Мартина. Облокотившись на подголовник, Майя проводила взглядом пронесшийся мимо домик, внутри которого горел свет, отчего невозможно было даже предположить, какое горе скрывается внутри.

Интересно, как он там, подумала Майя. Слышал ли он, чем закончилась ее маленькая экскурсия по дому братьев. Хотя фермы больше не было, Мартину могло не понравиться, что она еще больше настроила братьев против него. Они же знали, что Майя ему помогает, и, возможно, решили, что Мартин подозревает их в похищении сына.

Она надеялась, что Роберт не стал рассказывать ему об инциденте в подвале.

Бекке ждал ее дома, как они и договорились. Он приготовил рыбный суп с шафраном, и не успели они поесть, как в дверь постучали.

Пришли Роберт, Лия и Вильгот. Мальчик нарисовал для нее целую пачку рисунков, и Майя тут же повесила один из них на холодильник: красный человечек на кровати, прикрепленной к стене множеством проводов. Сверху кривыми буквами было подписано: ЙЯМА. Маленький художник занялся кубиками, специально приготовленными для этой цели, а взрослые расположились на диване с рюмкой коньяка каждый.

— Боже мой, — произнесла Лия, сделав большой глоток. — Неужели ты вернулась. Слава богу.

— Тебя послушать, так можно подумать, что меня не было целую вечность.

Бекке бросил на Майю теплый взгляд.

Потом Роберт и Лия рассказали, как они действовали, когда поняли, что не видели Майю уже пару дней. Они знали, что она встречается с одним мужчиной здесь, на острове, но не более того. С Бекке она их не знакомила, даже не упоминала его имени. Роберт с Лией безуспешно пытались дозвониться до нее. И все-таки им казалось нелепым поднимать из-за этого тревогу. Они достаточно хорошо знали Майю, чтобы понимать: она не считает необходимым перед кем-либо отчитываться.

— А у меня все не выходит из головы та комната в подвале, — сказал Бекке. — Для чего она им?

Роберт потер кончик носа.

— Не знаю, имеет ли это какое-то значение, — начал он. — Но мы тут кое-что узнали об их сестре.

— Вот как? Я даже не знала, что у них есть сестра, — удивилась Майя.

— Есть. Она в разводе, живет где-то в другом месте, иногда приезжает к ним в гости. Но вроде как сейчас обсуждается изъятие у нее ребенка органами опеки.

Молчание.

— Подробностей я не знаю, но, возможно, это многое объясняет.

— Например, что?

— Я сам был в похожей ситуации, — сказал Роберт низким неустойчивым голосом, выдающим болезненное отношение к затронутой теме. — У моей сестры… были сложности, и опека чуть не отобрала у нее дочку, когда той еще и года не исполнилось.

Глаза Роберта подернулись блестящей пленкой, взгляд сделался настолько серьезным, что Майя испугалась, что он сейчас разрыдается.

— Я тогда чувствовал, что способен на все. Легко мог забрать ее из дому и спрятать у себя, только чтобы они с малышкой были вместе. То, что они тогда устроили, — просто ненормально. Сестре просто было плохо, она нуждалась в помощи. К счастью, страшное решение принято не было. Вильма осталась со своей мамой, и постепенно все наладилось.

— Значит, ты думаешь, что братья планировали спрятать у себя племянника?

Теперь Майя надеялась, что так оно и есть. Это облегчило бы ей муки совести.