Зимняя война

– И все-таки почему?

– Мне практически такие же версии пришли в голову немного ранее. Я задал вопросы нашим ученым. Нет, не всем, нескольким, кому я доверяю. Их выводы говорят о том, что сделать пересадку того, что ОН назвал «психоматрица» вещь теоретически возможная, очень маловероятная, но не невероятная.

– Даже так?

– Но ученые утверждают, что для этого должно быть очень высокое сродство, схожесть головного мозга у донора и того, кто принимает чужое сознание. По их мнению, даже в фантастических допущениях, пересадка от нечеловека, инопланетянина с иным мозгом и телом в человека практически невероятна.

– Насколько я понимаю, раньше пересадка сознания от человека человеку тоже казалась нереальной! Но она есть! Или все-таки нет?

– Пока что у меня нет точного ответа, товарищ Сталин.

– Делай так. Под жесткий контроль. Пусть пока побродит, а мы присмотримся, как он будет себя чувствовать под наблюдением. Каждый шаг смотреть. Обо всем докладывать. Завтра докладывай. Послезавтра с ним побеседуешь. Аккуратно. И пальцем его не трогать! Самое главное, Лаврентий, найди мне ответ на вопрос: он друг или враг! И сразу докладывай!

– Будет сделано! – товарищ Берия уверенно ответил вождю, но в душе у него такой же твердой уверенности не было. И все-таки решился.

– Здесь вот еще что, товарищ Сталин. Вы обязательно должны этот документ посмотреть.

Глава тридцать шестая У Берии под колпаком

Москва. 10 февраля 1940 года

Мы с Марго подходим к скверу. Удивительными были две вещи: чистота московских улиц и скверов, которую в наше время не найти, просто потому, что чистые парадные центральные улицы соседствуют с грядными трущобами в несколько десятков метров от них. Тут такого не было. И отсутствие транспорта. Нет, по Садовому кольцу транспорт ходил. Но это никакого сравнения с теми жуткими потоками автомобилей, троллейбусов и автобусов самого разного калибра, которыми богаты современные транспортные магистрали. По моим понятиям, Садовое кольцо было полупустым, вот только Марго прошептала:

– Опять тут такое движение!

Потом уцепилась мне в руку и потащила проверять передовицу «Литературной газеты». Прочитал. Пересказал. Потом отвечал на выбор: строка, слово, предложение там, предложение сям. Утомила и немного достала.

– А чем заканчивается второй абзац второй колонки?

– Точкой! – наверное, это прозвучало несколько грубовато, но надо было ставить точку в этом испытании, хотя бы потому, что быстро холодало. И Марго это почувствовала, зябко передернула плечами и предложила:

– А давайте пройдемся по Панкратьевскому переулку. Там есть небольшое кафе, вроде даже рюмочная. Но готовят там вкусно и недорого. А я чуть продрогла и кушать хочу.

Ну вот и решилось с маршрутом. Как для февраля в Москве было не очень холодно, градусов 5–6 ниже нуля, но к ночи явно морозец усилится, а если учесть, что и ветер поднялся, который пробирал насквозь даже через теплую одежду у меня, то что говорить про хрупкую девушку с большими зелеными глазами? Внезапно я понял, что ее глаза имеют свойство менять цвет. На ярком свету они были серыми, совсем-совсем серыми, а сейчас отливали изумрудом, вот-вот и совсем заизумрудятся… Серое свинцовое небо уже не давило на меня, как обычно, будущее уже не казалось жутко тревожным, ага, знаю, гормональный удар по мозгам с отключением критики, самокритики и всего прочего, в том числе формальной логики. Сейчас я слышу ее, дышу ею, живу этим мгновением, которым я рядом с нею, живу, а не влачу жалкое существование, улавливаете разницу?

Она взяла меня под руку, и мы направились к выходу из сквера. Я планировал повести даму в Метрополь, или Националь, деньги были, и я мог себе это позволить, но… этой девушке Метрополь сейчас был не нужен. Повторять подвиг Кисы Воробьянинова я не собирался. Испугался, что меня не оценят. А Маргарита продолжала мило щебетать.

– Вообще-то я питаюсь в столовой Наркомзема. Там недорого и достаточно качественно. Я снимаю комнату в Орликовом переулке. От работы недалеко. По московским меркам.

– Интересно… И где ты там живешь? Наркомзем отпадает, Дом Книги? Это, конечно, по профилю, но нет, не верю, у тебя неуживчиво-редакторский характер, Оргметал? Вряд ли. А! Понял, неужели в Ночлежном доме?

– Издеваешься? Да! По четной стороне есть жилой дом… Ну вот, ты и выяснил где я живу! Хитрюга!

– Военное дело без качественной и вовремя проведенной разведки – нонсенс! Или анонс? Не помнишь, как правильно?

Марго рассмеялась легким заливистым смехом.

– Да, действительно, помню. Но не скажу. Пусть это останется между нами.