Зимняя война

Таким образом, работу по заключению мира следовало энергично продвигать вперед. В разговорах и колебаниях мы потеряли три недели, которые могли дорого нам стоить, поскольку скрывать сопротивление Красной армии становилось все труднее. Этим же вечером я позвонил Эркко в Стокгольм и попросил его обратиться к Гюнтеру с предложением, чтобы Швеция предприняла шаги с целью заключения мира. В качестве практической меры я предложил, чтобы представители собрались в Стокгольме для обсуждения принципов заключения мира. Чтобы убедить Гюнтера, ему нужно сказать, что Финляндия находится на перепутье. Если Финляндия обратится к западным государствам с просьбой о помощи, война может охватить весь Северный регион, поэтому в интересах Швеции проявить инициативу.

По словам Эркко, Гюнтер считал, что момент выбран благоприятный. Он обещал передать информацию в Москву через шведского посла Ассарссона и в среду известить мадам Коллонтай о нашем предложении. Гюнтер выразил удовлетворение, что мы воспользовались услугами Швеции.

Запад и СССР объявляют свои позиции

Вальден возвратился из ставки главнокомандования 23 февраля и сразу поделился новостями с Рюти, Ньюкканеном и мной. Он доложил о встречах с генералом Лингом из Великобритании и с полковником Ганевалем из Франции. Он представил нам меморандум об этих встречах, из которого становилось ясно, что целью Запада в Северном регионе было перекрыть поставки шведской железной руды в Германию, а на юге — лишить Германию доступа к бакинской нефти. Поскольку получить в свое распоряжение Баку было достаточно трудно, его могли бы просто разбомбить, а на севере готовилась военная экспедиция в Финляндию. Экспедиционный корпус предполагался из трех с половиной дивизий. Эти войска направились бы в Финляндию транзитом через Норвегию и Швецию. Финляндия должна была сделать все возможное в Стокгольме, чтобы содействовать развитию событий. Прежде всего мы должны были обратиться за военной помощью к Швеции, дав ей понять, что если наша просьба останется без удовлетворения, то мы вынуждены будем просить о помощи Англию и Францию. В этой связи мы должны были просить о праве на транзит для западных сил. На втором этапе мы должны были поставить Швецию в известность о том, что уже обратились за помощью к западным странам, и снова просить о разрешении на транзит для их вспомогательных сил. К этому времени союзные войска уже будут находиться поблизости от побережья Норвегии, готовые к высадке. Англия и Франция рассчитывали, что при таких обстоятельствах Норвегия и Швеция будут вынуждены дать свое согласие на их проход по своей территории. Были сомнения только относительно недостаточной пропускной способности норвежских и шведских железных дорог, которая могла осложнить переброску войск и транспортировку боеприпасов и снаряжения.

У нас сложилось сложное отношение к этой помощи. Она была чересчур ограниченной, чтобы покрыть наши потребности, к тому же существовало много препятствий на дороге к месту ее назначения. Мы узнали, что вражеские войска находятся уже поблизости от Виипури (Выборга). Линия обороны была там весьма слабой, и ее прорыв был вопросом нескольких дней.

Когда Ньюкканен спросил, каковы планы министерства иностранных дел и премьер-министра, я указал ему на необходимость мира. Западная помощь была весьма ненадежным инструментом обороны и могла остановиться на побережье Норвегии. Она могла втянуть нас в большую войну, невыгодную Финляндии.

Рюти говорил осторожно, не занимая какую-то определенную позицию. Мы должны стараться получить как шведскую, так и западную помощь, но в то же время действовать в интересах мира.

Я заметил, что у нас есть в распоряжении каналы для организации переговоров, но мы не получили поддержки от комиссии по внешнеполитическим вопросам кабинета министров. Что касается западных государств, они всегда опаздывали со своими действиями. Пока их помощь придет к нам, вся Южная Финляндия может быть оккупирована.

Ньюкканен покинул нас, а мы, оставшись втроем, решили приложить самые активные усилия для достижения мира, даже если придется уступить какие-то территории. Мне было поручено узнать, получил ли министр иностранных дел Швеции Гюнтер ответ из Москвы.

Во второй половине дня 23 февраля из Стокгольма мне позвонил Эркко и сообщил, что около полудня он получил сведения о точных требованиях Москвы. Молотов связался со шведским послом в Москве Ассарссоном, который передал информацию в министерство иностранных дел Швеции.