Зимняя война. Дипломатическое противостояние Советского Союза и Финляндии. 1939-1940

Затем она спросила меня: «Вы очень заняты? Не могли бы вы приехать, чтобы посмотреть генеральную репетицию? Мой коллега (Эркко) надеется, что вы сможете».

Таннер. Это вполне возможно. Я об этом подумаю.

Госпожа Вуолийоки. Я встречусь с главным зрителем (мадам Коллонтай), узнаю его мнение, а потом перезвоню вам.

Около 21.00 раздался новый звонок от госпожи Вуолийоки. На этот раз она сообщила, что мадам Коллонтай считает мой приезд важным.

Чтобы быть уверенным, я еще раз спросил, дан ли ход спектаклю. Моя собеседница неопределенно ответила: «О нем рассказано, но текст без движения». По всей видимости, в Москву было отправлено только сообщение, но сам текст ответа передан не был.

Мы полагали, что прямой диалог с представителем Советского Союза должен помочь делу, и я отправился в Стокгольм.

Поставки военных материалов и отправка добровольцев

Деятельность министерства иностранных дел в военное время сильно отличалась от его привычной работы в дни мира. Не было открыто ни одного нового представительства за рубежом, не готовились проекты торговых и других соглашений, не обсуждались кандидатуры иностранных граждан, достойные отечественных наград. Вся наша деятельность была сконцентрирована исключительно на вопросах, которые были связаны с войной. Основная работа заключалась в удовлетворении потребностей армии. Сами вопросы решались, разумеется, в ставке и Генеральном штабе, а министерству иностранных дел были доверены посреднические обязанности. Почта работала медленно, поэтому объем телеграфной корреспонденции неимоверно вырос. Вопросы, связанные с военным снаряжением, добровольцами, помощью, иностранными займами, решались по телеграфу. Я даже не делал попыток углубиться в эту часть нашей деятельности, поскольку она была мне чужда. Все телеграммы я передавал прямо премьер-министру Рюти, который был в курсе поставок и наших потребностей.

У меня нет ни малейшего представления о том, какой общий объем вооружений был поставлен в Финляндию. Но поскольку этот вопрос может представить интерес для читателя, я приведу сведения, полученные из Франции, Англии и Швеции.

В своем ответе на парламентский запрос премьер-министр Франции Даладье 12 марта отметил, что Франция поставила оружия Финляндии больше других стран. На день его выступления Франция поставила: 145 самолетов, 496 орудий, 5 тысяч пулеметов, 400 тысяч винтовок и 20 миллионов патронов для легкого стрелкового оружия.

Премьер-министр Великобритании Чемберлен 19 марта информировал членов парламента о британских поставках. Из 152 самолетов различного назначения отправили 101. Из 223 орудий различных типов отгружены 114. Направлено 185 тысяч снарядов. Пулеметов «Виккерс» отгружено 100. Газовых снарядов поставлено 50 тысяч. Авиационных бомб обещано 20 700, отгружено 15 700. Противотанковых орудий отправлено 200. В дополнение к этому было поставлено большое количество обмундирования и снаряжения: ранцы, палатки и т. п.

Швеция играла для нас особую роль как поставщик боеприпасов, поскольку была нашим ближайшим соседом. Согласно официальному заявлению, сделанному 19 марта, Швеция поставила нам 90 тысяч винтовок, 2 миллиона патронов, 80 противотанковых орудий и 250 орудий, в том числе 100 зениток, которых в начале войны в Финляндии было только четыре.

Таковы официальные данные, обнародованные странами, поставлявшими нам оружие и снаряжение. Без этой помощи мы вряд ли смогли оказывать долгое сопротивление. Разумеется, эти поставки впоследствии нужно было оплатить.

Но война ведется не только одним оружием; необходимы еще и люди, которые это оружие используют. Будучи малой страной, Финляндия была не в состоянии в начале войны сформировать свою армию, способную противостоять Красной армии. Чем дольше продолжалась война, тем чувствительней становилась ограниченность людских ресурсов. Вполне понятно, что мы страстно желали принять в свои ряды добровольцев из других стран. В конце декабря во все зарубежные представительства нашей страны были разосланы инструкции ставки о регистрации добровольцев: мы решили принимать только скандинавов, британцев, французов, итальянцев, венгров, испанцев, поляков и американцев. Эти люди должны были обладать определенной военной подготовкой, прибывать организованными группами под командованием своих офицеров, со своими снаряжением и вооружением. Все исключения из этих правил выносились на рассмотрение главнокомандующего, который также выносил решение о приеме специалистов. Русские и немцы регистрации в качестве добровольцев не подлежали.

Но набирать добровольцев на основании этих инструкций оказалось почти невозможно, пришлось их пересмотреть. В середине января прежние инструкции были отменены; мы сообщили, что готовы принимать отдельных граждан, не имеющих военной подготовки. Но времени уже почти не было.