Зимние апельсины

Он преодолел половин лестницы, когда его накрыло внезапной и мучительной болью, ударившей как кувалдой по голове. Она пронзила верхнюю часть спины, разошлась по шее и достигла кульминации где-то за носовыми пазухами. Он повалился вперед, согнувшись пополам от агонии, и прокатился по последним ступенькам, грохнувшись на пол и обеими руками схватившись за голову.

В дверь снова позвонили, потом заколотили кулаком. Эти звуки еле-еле зафиксировались в его мозгу. Он поднял взгляд и увидел, что шериф Росс всматривается в окно возле двери, обеспокоенно нахмурив лоб.

Боль накатила снова, еще сильнее, чем прежде, пронзая переднюю часть его мозга и взрываясь за его глазами. Джейсон закричал, сжимая голову руками и гадая, не умирает ли он. Гадая, не прикончил ли его по-настоящему какой-нибудь убийца из тех фильмов ужасов, в которых он снимался. Только топор, вонзившийся в голову, мог объяснить такие страдания. Он отчаянно содрогался в рвотных позывах, и от этих усилий голова болела еще сильнее. Он не мог сказать, то ли его тошнило кровью, то ли от боли перед глазами все сделалось красным.

Его входная дверь с грохотом распахнулась, и все почернело.

Но боль не прекратилась. Боль продолжалась и продолжалась.

Глава 14

Следующие несколько часов Джейсон провел в помутненном от лекарств состоянии, пока доктора и медсестры суетились вокруг него, тыкали в него иголками и раз за разом спрашивали, какие запрещенные препараты он принял. Он не был уверен, что отвечал им. Они дали ему достаточно обезболивающих, чтобы превратить весь инцидент в какой-то похожий на сон фарс. Но пробуждение в больнице с тонометром на левой руке вовсе не похоже на приятный сон.

— Вам лучше? — спросила его медсестра возле кровати.

Джейсон накрыл глаза ладонью. Его голова все еще болела, но не так, как прежде. Ощущения унялись до обычной головной боли. Манжет тонометра со свистом ослабил хватку на его руке.

— Что случилось?

— Мы все еще пытаемся понять. Шериф нашла вас и вызвала скорую. Вы были в сознании, но ничего не осознавали. Мы посчитали это передозировкой…

— Я ничего не принимал, — сказав это, он сообразил, что соврал. — Неправда. Я выпил таблетку снотворного. Но только одну, — ведь так? — Может, две. Но точно не больше, я уверен.

— Я знаю. Токсикологический анализ показал, что вы чисты.

Джейсон принюхался, уловив едкий запах рвоты.

— Кого-то стошнило?

— Вас.

— Фантастика, — Джейсон покосился сквозь пальцы и увидел, что медсестра повесила возле его кровати пакетик для капельницы. — Что со мной случилось?

— Если честно, мы не знаем. Доктора зашли в тупик. Возможно, это был какой-то припадок, или же у вас случился разрыв небольшой аневризмы.

— Это серьезно, да?

— Может быть, — сказала она, приподняв руки в успокаивающем жесте, — но я не утверждаю, что все было именно так. Они еще проводят анализы. Теперь, когда вы в сознании, может быть, вы сможете ответить на несколько вопросов.

— Попытаюсь.

— Что вы делали перед приступом?

— Спал.

— Посреди дня?

— Прошлой ночью я толком не спал.

— Поэтому вы приняли снотворное?

— Верно.

— Вы ели что-то необычное перед сном, испытывали какую-то боль или дезориентированность?

— Нет. Ничего такого.

— Вы ударялись головой или что-то еще?

— Нет.

— Вы можете вспомнить что-нибудь, что объяснило бы это? Помимо сна, вы делали что-то необычное?

— Нет, — соврал Джейсон. — Мне ничего не приходит в голову, — вот только он четыре часа провел в волшебном снежном шаре со стосемидесятилетним любовником, у которого нет пульса, но нет смысла упоминать это. Тогда они настоят на совсем другом обследовании.

— Ладно, — сказала медсестра. — Я сообщу доктору, что вы пришли в себя. Он скоро подойдет. Наверное, он задаст вам те же вопросы, но также сможет дать некоторые ответы.

Медсестра оказалась неправа. Доктор говорил, говорил, говорил, но у него не было объяснения случившемуся. В итоге все сводилось к одному: они понятия не имели, что пошло не так. Они взяли кровь на анализ, заказали еще несколько тестов и сказали ему отдыхать.

— Мне надо всего лишь принять душ, и буду как огурчик, — заверил он их.

Они разрешили ем принять душ, но после этого сразу же отправили его в постель. Джейсон лежал там, думая о шаре и о своей боли. Может, стоит им рассказать. Может, стоит позволить им провести все обследования, даже если они будут скорее психологическими, нежели неврологическими. Он вздрогнул от этой мысли, но психоз объяснял больше, чем ему хотелось признавать.

И все же Джейсон держал язык за зубами.

Примерно в полдень шериф Росс вошла в его палату с беспечной улыбкой и широкополой шерифской шляпой из коричневого фетра.

— Ну, вы все же не выглядите мертвым. Как голова?

— Лучше, — душ помог, как и капельница с морфием. — Но я рад, что вы оказались там. Спасибо, что позаботились обо мне.

— Забудьте, — она отмахнулась от его благодарности и присела на край кровати. — Я была бы весьма хреновым шерифом, если бы оставила мужчину стонать в луже собственной блевоты.

Джейсон вздрогнул от этого мысленного образа.

— Мне уже не терпится вернуться домой и помыть пол.