Зимние апельсины

— У нас есть служба, которая может сделать это за вас, но не бесплатно. Если вы не против оплатить счет…

— Не против.

— Я позвоню им сегодня вечером. Вы уже знаете, когда вас выпишут?

— Не сегодня. Больше ничего не знаю. Мне не сказали.

— Я могу кому-нибудь позвонить? Семье?

— Нет.

— Друзьям?

Его первой мыслью был Дилан. Но нет. Он так усердно старался убедить Дилана, чтобы тот уехал. Меньше всего он хотел вызывать его обратно. Кроме того, сегодня среда. Дилан сейчас в разгаре съемок.

— Не надо никому звонить.

Он увидел жалость в ее глазах, но она хотя бы оставила это при себе и не стала причитать.

— Я бы хотела запереть ваш дом. Мне пришлось оставить его открытым, когда приехала скорая. Я не хотела, чтобы вы не смогли попасть внутрь. Большинство людей могут каждый день оставлять дверь незапертой, и их никогда не грабят, но вы же знаменитость и все такое… — она покачала головой. — Я изначально стучала в вашу дверь, чтобы сказать, что поймала кое-кого, пробравшегося на вашу территорию.

— Прошлой ночью?

— Ага. Я проезжала мимо, проводя рутинный осмотр, и заметила машину, припаркованную напротив вашей подъездной дорожки. Поймала фотографа, который пробрался за ворота и прошел несколько метров, и отослала восвояси, но посчитала, что надо ввести вас в курс дела.

— Удачно вы выбрали время, — но потом весь смысл ее слов отложился в его сознании. — Хотите сказать, что на моей территории кишат репортеры, а мой дом стоит незапертый?

— Незапертый, но не без присмотра. Я поручила своему заму постоянно сидеть там, но если честно, это совсем неэффективное использование моего персонала. Поэтому мне надо знать, где ваши ключи, чтобы я принесла их вам.

— Ладно, — сказал он с облегчением. — Они наверняка на крючке у двери. Или на том маленьком столике в коридоре. Или на журнальном столике, — он потер виски и застонал. — А может, на столе в столовой, если так подумать. Или в кармане моей куртки.

— Я их найду, если вы не возражаете, чтобы я поискала.

— Будьте как дома.

— Вам нужно захватить что-нибудь еще, пока я там? Смену одежды? Зубную щетку? Что-нибудь почитать?

— Зубную щетку мне дали, но спортивные штаны не помешали бы, если сможете их найти, — кто знает, что стало с теми брюками, в которых он был, а эти свободные больничные сорочки оставляли его задницу слишком обнаженной. — И мой телефон. Он наверняка стоит на зарядке на столике у двери. Или на кухне. Или на прикроватной тумбочке. Или…

— Или, может, там же, где ваши ключи?

— Именно.

Она рассмеялась.

— Нет проблем. Еще что-нибудь?

Он поколебался, пытаясь решить, осмелится ли он попросить о том, чего ему хотелось больше всего.

— Что такое? — спросила шериф Росс. — Вы хотите, чтобы я принесла вам плюшевого мишку или ваше любимое одеялко? Вы будете не первым взрослым, попросившим о подобном.

— Нет. Ничего такого, — он не хотел, чтобы она посчитала его чокнутым, но у него складывалось ощущение, что ей можно доверять. — Это прозвучит безумно, но в моей комнате есть снежный шар. Это своего рода фамильное наследие. Можете принести и его тоже?

— Конечно, — она пожала плечами. — Лично я бы предпочла плюшевого мишку. Но каждому свое.

***

Шериф Росс вернулась вскоре после четырех и передала ему пакет со всем, что он просил, включая шар. Как только он достал его из пакета, появился Бен. Его лицо было бледнее обычного и исказилось от утомления и беспокойства.

— Я в порядке, — тут же сказал Джейсон.

Бен закрыл лицо руками и скрылся из виду, оставив Джейсона наедине с шерифом, которая посчитала, что он обращается к ней.

— Рада слышать. Но вас оставят еще на одну ночь, как я слышала.

— Как минимум.

Она нацарапала номер на клочке бумаги.

— Позвоните, если что-то понадобится. Я при исполнении, так что не могу сказать, что сразу же прибегу, но я не прочь заглянуть, когда выдастся свободная минутка. И я подвезу вас домой, как только они вас выпишут, поскольку ваша машина осталась дома.

— Я ценю это.

После ее ухода прошло добрых десять минут, и только потом Бен наконец-то появился вновь. Джейсон еще не завел шар, но Бен не ждал. Он начал говорить немедленно, в его глазах стояла боль, руки так и летали вокруг его головы, пока он бушевал в адрес Джейсона.

— Подожди, — сказал Джейсон, усмехнувшись. Он повернул ключ и мысленно приготовился к натиску. Бен просто продолжал тараторить, так что Джейсон услышал его на середине монолога, когда музыкальная шкатулка наконец-то заиграла.

— …А потом я услышал, как они выносят тебя, и из окна спальни я видел, как они погрузили тебя в скорую, а потом ты не вернулся домой, и я беспокоился, и я ничего не мог сделать! Я даже не могу позвонить в больницу! Я понятия не имел, жив ты или мертв, и никто даже не знает, что надо прийти и сказать мне, что случилось и…

Он знал, что Бен будет беспокоиться, но это оказалось намного хуже. Это была почти паника.