Зимние тропы

— Так это, однако, наш стожок. Небольшая полянка, и на ней стожок. Да? — допытывался дедушка. — Лось, говоришь, кормился? Ишь, повадился! В лесу-то, кроме осиновой коры, ничего сейчас не добыть, вот он и повадился… Вы-то не шибко стожок нарушили?

— Нет, — сказал Паша. — Мы только ямку в боку вырыли, хотели ночевать…

Дедушка покачал головой:

— Разве можно в такую ночь в лесу ночевать? Даже при костре трудно. Сон сморит, а уснешь — и больше не проснешься. Скажите спасибо нашему Кудряшу, что он залаял…

— Мы так обрадовались, что готовы были лететь, — открылся Малыш. — Думали, колхозник из города едет, а с ним — собачка…

После рыбы и грибов долго пили чай. Ребята угостили дедушку и Ваню печеньем и конфетами и уже больше не чувствовали себя чужими. Дедушка рассказал много такого, о чем они не читали и не слышали никогда. Удивлял их и Ванюшка знанием жизни леса.

После ужина Малыш оглядел елку и сказал:

— Вот если бы на нее навешать игрушек, совсем красиво было бы…

— А она у меня не пустая, — подошел к нему Ваня. — Вон посмотри под самой вершиной — кто сидит? А? Это мой щегол Петька. Такой смельчага! Ничего не боится… А вон у окошка на веточке — Чеча. У-у… эта робкая!.. А внизу поглядите, — пригласил он Колю и Пашу.

У крестовины елки сидел большой заяц-беляк, рядом с ним — серая кошка. Они дремали, прижавшись друг к другу.

— Ох у них и дружба! — заспешил Ваня доложить, обрадованный тем, что может гостям представить своих любимцев. — Выйдет Ушкан на улицу погулять, — ему ведь жарко в избе, — а Машка за ним, так и ходят вместе. Первый раз Кудряш было кинулся на Ушкана, так Машка чуть глаза ему не выцарапала. Теперь больше Кудряш его не трогает… Ушкан ведь несчастненький, ему, видно, охотник перебил обе задние ноги, дедушка нашел его, принес домой, а ноги пришлось отрезать… Тоже второй год у нас живет. Я ему осиновых прутьев наломаю, он их и грызет. Капустку тоже любит, все кочерыжки даже съедает…

Долго в эту ночь горел огонек в лесном домике дедушки Силана. Ребята улеглись на кровати, но уснуть сразу не могли, даже после того, как Ваня погасил лампу.

Ванюшке очень хотелось чем-нибудь услужить своим новым товарищам, и он стал просить дедушку рассказать сказку.

— Про елочку, дедушка, ребята тоже послушают, может, такой еще не слыхали.

Дедушка Силан покряхтел и сказал:

— Ежели спать не хотите, могу рассказать…

— Я не усну, — заявил Малыш. — Я очень люблю сказки…

— Ну, тогда слушайте…

Дедушкина сказка

…Не в каком-нибудь царстве-государстве, а на нашей земле, на сибирской, на великой реке Оби жили в одном селе старик со старухой. Была у них дочка Еля, да что-то ей не пожилось на свете — умерла. Скучно старикам жить одним, и завели они себе собачку для забавы. Очень любили они своего Пиратку и по-всякому его ублажали. Ну, а Пиратка, известное дело — собака, тварь бессловесная, только и знает одно: гав… гав… гав…

Как-то под Новый год лежат старики на печи, старуха нет-нет да и вздохнет.

— Ты что, старая, вздыхаешь? — спрашивает ее старик.

— Да как же, — говорит, — не вздыхать? Были бы у нас с тобой детки, сходили бы мы в лес, вырубили елочку, поставили бы посреди избы, разукрасили, а детки побрались бы за ручки и пошли кругом ходить да песенки петь…

И опять вздохнула:

— Тоскливо, старик, без деток-то…

А старик говорит ей:

— Знаешь, старая, что мы сделаем?

— Что?

— Пойдем сейчас с тобой в лес, срубим елочку, поставим ее посреди избы, разукрасим и будем втроем ходить да песни петь…

— С кем это втроем?

— А Пиратка… Ему это в диковину будет…

— Ну уж нашел песенника! — смеется старуха. — От его песни скоро лихо станет…

А потом подумала и согласилась:

— Пойдем, однако, день ныне короткий стал, пока сходим, и ночь накроет…

Ну, не мешкая, собрались они; старик за пояс топор заткнул и только шагнул к двери, а Пиратка тут как тут: на задних лапках крутится, просит, чтобы его взяли с собой.

— Нет, нет, Пиратка, тебе дома сидеть, — говорит старик, — добро караулить…

Сел Пиратка у порога, одно ухо поднял, другое опустил, вроде как бы закручинился: такая, дескать, моя собачья доля, даже погулять не хотят взять…

Заперли старики избу, на улицу вышли. Ни рощицы в селе, ни деревца, закидало избы снегом — сугроб за сугробом — никакой приятности для глаза нету. А на той стороне реки — тайга дремучая стоит.

Ну, перешли старики через великую реку Обь, что земли сибирские разрезает от самого Алтая до холодных морей северных, видят: на самой опушке маленькая нарядная елочка.

— Далеко, старая, нам и ходить не надо, — гляди, какая красавица растет…

Старуха посмотрела на елочку и согласилась…

— Лучше ее нам не сыскать, руби давай. В лесу-то снегу много, нам, пожалуй, туда и не пройти…

Отоптал старик снег вокруг елочки, чтобы у самого корня срубить, и только замахнулся топором, а елочка как вздрогнет всем своим маленьким телом, будто спросонок, да как заговорит человеческим голосом: