Зимний Фонарь (СИ)

Анастази рассеяно делает несколько шагов вперёд. Слепо смотрит перед собой, вспоминая, как в спешке покидала Линейную. С ужасом понимает, что это место было единственным, где она когда-то была счастлива. Перед глазами проносятся воспоминания о беззаботном времени, проведённом здесь. В компании их было четверо: она с братом да Фриц с Анерой. Подростками они часто собирались у озера и клялись, что навсегда останутся молодыми. С последнего обещания минуло около семи лет, и теперь девушка наблюдают воочию, как её близкие уходят.

— Жаль, что ты умер, — со вздохом сожаления произносит вестница и нервно улыбается, — так и не успели пообщаться, вспомнить былое.

— Я тоже буду скучать, Зи, — улыбкой отзывается Фриц и невесомо дотрагивается до женского плеча. Воображение дорисовывает тактильный контакт и приносимое им тепло: как физическое, так и духовное. — Не расстраивайся. Быть может, если посмертие существует, мы все ещё встретимся?

— Господин Фриц приказал сжечь своё тело, — отсканировав данные с листка, напоминает роботария и отставляет канистру с бензином. — Пожалуйста, покиньте помещение.

Через несколько минут после того, как некрочтецы уходят, из окон лезет первый дым. Ненароком оглянувшись, Анастази вздрагивает. Понуро опускает голову. Молчит.

— Не хочешь об этом поговорить? — вежливо осведомляется Рейст. — Терять близких — это тяжело.

— Ты терял кого-то?

— По этой причине я никого к себе не подпускал, — уклоняется от ответа он. Сглотнув, блондинка понимающе кивает. — Ещё послушником я слышал истории, как некрочтецам приходилось читать своих близких — здесь буквально нет никакой профессиональной этики, и тебя никто не подменит, а с тем, что ты узнаешь, тебе придётся жить самому.

— Что, настолько всё плохо?

— Не без этого, — подтверждает Корвин и закашливается. Платком прикрывает рот. По ткани расплываются чернила. Откашлявшись, посредник продолжает: — Страшнее то, что некоторые их воспоминания буквально остаются с тобой навечно…

— Вот только почему мы видим их жизнь во снах?

— Не знаю, в подобные моменты мне кажется, что жизнь — это просто затянувшийся сон, и чем ближе пробуждение, тем страшнее он.

Горький вздох.

Время близится к восьми, когда над городом поднимается столб едкого дыма. Анастази провожает крематорскую машину тяжёлым взглядом. Отзвуки сирен волнуют беспокойное сердце.

В сравнении с днём город затих. Улицы пусты. Некрочтецы идут по Царскому проезду, когда замечают у закрытого киоска старого роботария-промоутера. Примечая пешеходов, тот резко оживает. Поворачивается. Искусственные глаза искрятся. Машина тянется к прохожим, пытаясь всучить полинявшие листовки. Шарниры заходятся жалобным скрипом, и лакированное покрытие крошками осыпается на асфальт. Аниматроник делает несколько шагов навстречу.

Анастази успевает увернуться, и дёргающаяся рука прилетает Корвину точно по лицу. Из продолговатой раны на щеке выступает кровь. Не успевает порез расцвести, как тонкая полоса бледнеет и исчезает. Стопка листовок сыпется на асфальт. С глухим мычанием мужчина отстраняется и, подобрав с остановки пустую бутылку, разбивает о голову прототипа. Машина издаёт жалобный писк. Отключается и падает.

— Ты как? — обеспокоенно спрашивает спутница, переступая через лужи зеленоватых осколков. — Всё в порядке?

Проезжавший мимо «Грач» останавливается, и из броневика с важным видом выходит Дайомисс. Он бегло осматривает остановку и подходит к роботарию.

— Что-то не так? — интересуется охотник.

— Промоутер, кажется, сломался, — неуверенно отвечает блондинка, — он попытался нас… атаковать?

— Та-ак… Да, свыше поступило распоряжение подкорректировать директивы муниципальных прототипов, — виновато объясняет Дайомисс, возвращая аниматроника на станцию подзарядки. — Несколько дней назад кто-то вывел из строя тех, что мы поставили на КПП, так что пришлось их сделать немного злее. К слову, Анастази, я уже отправил вам на почту разрешение на выезд из города с копией медотвода.

— Значит, с этим не возникло проблем?

— Ну что ты, какие проблемы? Твой брат неоднократно помогал нам, и мы не могли не пойти вам навстречу… — уклончиво отвечает агент и резко поворачивается к Корвину. — А вот ты поедешь со мной.

— Что? — удивляется тот. — За что?

— За порчу городского имущества, — поясняет златоклюв и поднимает на Рейста взгляд. — Сам проследуешь в машину или тебе помочь?

Вестница озадаченно смотрит на спутника. Перед тем, как скрыться в броневике, тот поворачивается к ней и что-то бросает. Девушка рефлекторно ловит — в руке оказываются ключи. Судя по брелку, от «Фазорда». Блондинка поднимает на мужчину удивлённый взгляд, и тот говорит:

— Я всё равно не собирался уезжать, — и привычно ухмыляется, — а вот ты лучше не задерживайся здесь. Тебе машина больше понадобится.

Теряющий терпение Дайомисс собственноручно сажает задержанного в салон и, захлопнув дверцу, садится за руль. «Грач» выезжает на дорогу. Несколько мгновений Анастази провожает его взглядом. Затем смотрит под ноги и признаёт в рассыпанном бумажном букете те самые агитационные листовки.