Зимний излом. Том 2. Яд минувшего. Ч.2

– Ну хоть что-то, – проворчал Ноймаринен. – Я знаю, вы рассказали все, что могли, но герцог Придд и его спутница сообщили о новых обстоятельствах. Подумайте, не случилось ли в вашем присутствии чего-то, что невозможно объяснить с точки зрения здравого смысла?

Выходит, офицер с каштановыми волосами – тот самый герцог, чье появление положило конец веселью. Девушка была с ним, и она что-то знала… Что?

– Господин регент имеет в виду то, что люди просвещенные предпочитают не замечать, – пояснил бергер. – Не упоминал ли в вашем присутствии герцог Алва или кто-либо иной о выходцах, проклятиях, пророчествах и тому подобном?

Тому подобное было, и еще как, но бред о девушке на белом коне принадлежит только капитану Джильди и маршалу талигойскому.

– Я слышал, как порученец герцога рассказывал о своем отце. Тот стал выходцем, но это случилось до того, как Герард поступил на военную службу.

– Кто этот порученец? Как его имя? Как он попал к Алве?

– Кажется, заменил бывшего оруженосца. Куда тот делся, я не знаю. Герард Арамона предан Монсеньору до мозга костей… Хотя теперь он рэй Кальперадо.

– Росио сменил ему имя? – Регент резко остановился. – Почему вы не сказали это сразу?

– Не считал важным. – Джильди с удивлением оглядел собеседников, трое из четверых были встревожены. – Это произошло перед самым отъездом герцога из Урготеллы. Он хотел обеспечить Герарду хоть какое-то будущее…

– Именно что «хоть какое-то». – Регент подошел к столу, взял остывшую кружку, но остался стоять. – В связи с чем Герард рассказал о своем отце?

– Капитан «Морской пантеры», о которой я говорил, была взята в плен. Позже она исчезла, а все, кто находились в доме, сошли с ума. Герард вспомнил, что так же было и с их слугами в каком-то маленьком городке. После этого семья уехала в столицу.

– Выходцы приходят за теми, кто лишил их жизни, а также за кровными родственниками, супругами и сожителями. – Бергер говорил о привычках нечисти, словно о диспозициях вражеских армий. – Непричастные их просто не видят, они не могут лишиться рассудка.

– Однако лишились. – Герцог Ноймаринен, не выпуская кружки, пустился в привычный путь. – Алва дал Герарду Арамоне новое имя, а герцог Придд столкнулся с выходцем, который искал своего убийцу, но был обманут гоганским заклятием…

– Вице-адмирал Вальдес к монсеньору, – рявкнуло у дверей.

– Я нужен? – Вопреки своему обыкновению, Ротгер не улыбался. Спор из-за пленных не прошел даром.

– Ты имел дело с выходцами? – в упор осведомился регент.

– Нет, – устало отмахнулся Ротгер, пробираясь к окну, – в Хексберг их не держат. Там слишком живут…

– Ротгер, – подался вперед Луиджи, – помнишь? Мы возвращались в Хексберг, солнце садилось очень странно. Ты еще сказал, что оно пляшет… И что плачут… Ты их называл девочками.

– Когда это было? – не замедлил взять след барон.

– Перед сражением, – попытался припомнить Джильди, – кажется, в десятый день Осенних Молний… Или в одиннадцатый…

– В одиннадцатый? – впервые подал голос Придд.

– Почему вы спрашиваете? – Какой странный и неприятный разговор, под стать погоде… Хоть бы снег пошел, что ли!

– Это может быть совпадением, – предупредил Придд, – но в одиннадцатый день Осенних Молний в Олларии разрушили гробницу Франциска Первого и Октавии. Один из рабочих погиб на месте в верхней церкви, остальные спустились вниз. Гробница располагалась в древнем храме. Судя по изображениям найери, он был посвящен Волне.

– Любопытно, – регент досадливо сунул кружку на каминную полку, – очень любопытно, но вы недоговариваете…

– То, что я сказал, не вызывает сомнений. – Какой ровный голос, о хорошем говорят иначе. – Что до остального, то меня насторожил ряд совпадений. Выходец, которого видели я и баронесса Сакаци, будучи живым, присутствовал при уничтожении усыпальницы. Церемонией распоряжался барон Айнсмеллер. В день коронации его разорвала на куски толпа. Правда, это было сделано по приказу господина Альдо.

Несколько человек, откровенно приветствовавших надругательство над Франциском и Октавией, погибли в Доре в первый день Излома. Там же, у фонтана, я видел очень странную девочку пяти или шести лет. Возможно, я был излишне взволнован, но мне показалось, что у нее нет тени.

– Это было днем? – не понял Ариго.

– Да, – подтвердил Придд, – но насчет тени я могу ошибаться. К тому же в Доре погиб и граф Рокслей, а он вел себя в усыпальнице достойно. Простите, я забыл сказать, что перед тем, как отдать приказ о разрушении храма, господин Альдо обрадовал собравшихся известием о вторжении дриксенских войск в Марагону и их несомненной победе.

– Вальдес! – Ноймаринен ухватил адмирала за плечо. – Ты должен вспомнить, когда в Хексберг плакали ведьмы.

– Когда плакали? – Ротгер вцепился в раму, за которой клубилось что-то черно-красное. – Они сейчас плачут… Плачут, как никогда раньше!

3