Зимний сон Малинки

Меня спасла папка, которая от неожиданности выскочила из пальцев и шлепнулась об пол. Я наклонилась, чтобы ее поднять, и увидела, как один из документов, лежавший в папке, залетел под большой аквариум — важная товарная накладная.

Пришлось опуститься сначала на колени, а потом и вовсе припасть грудью к полу, чтобы достать накладную из-под шкафа-подставки, оттопырив пятую точку.

Черт! Как неудобно-то вышло! Зато лицо спрятала. Нечего Петуховой глазеть на мое смущение.

— Дима, здравствуй! Ты вернулся! — радостно взвизгнула Леночка, влетев в кабинет, и по силе визга мне показалось, что она сейчас кинется Гордееву на шею.

Не кинулась, но с плеча пыль смахнула. Важно положила на стол свою папку с документами и вскинула подбородок.

— Ну надо же, — уставилась на меня, обернувшись, — опять вы? Дима, оказывается, твой инженер не только невежливая особа, но еще и крайне неловкая! Она точно на своем месте? — хмыкнула вопросительно. — Как с такой можно работать? Эй, Мария! А вы тряпку возьмите, заодно и пол вытрете! Здесь ужасно убирают.

Неловкая особа очень даже ловко поднялась и отряхнула накладную. Впору было бы обидеться, но в голове мелькнула мысль: рыбки в аквариуме просто чудо, вот бы малинкам показать! Даже засмотрелась на золотую. Да я бы и дальше смотрела, лишь бы только не видеть черноволосую язву и не ответить ей пару ласковых, что так и зудели на языке. Ведь чувствую, что парой не обойдется, и тогда она уж точно папе наябедничает, и прощай «ГБГ-проект» и рабочие перспективы.

Я уже собралась плюнуть и гордо уйти, а точнее сбежать, когда услышала ледяное Гордеевское:

— Лена, извинись перед Марией. Немедленно!

— Что?

— Ты слышала. Никто не давал тебе права врываться в мой кабинет, когда у меня важный разговор с моим инженером, и тем более его оскорблять.

— Дима, ты серьезно? — тут и я удивилась вместе с Петуховой: он это серьезно?

Но Гордеев расставил все точки на «i»:

— Серьезнее некуда. Или ты извинишься, или я буду вынужден закрепить за отделом другого бухгалтера.

— Но я думала, мы с тобой…

— Что мы с тобой?

— Вместе.

Та-ак! А вот про это мне точно лучше не знать! Хватит с меня и слухов!

— Я пойду! — бойко предложила, попятившись к двери. Затараторила: — Спасибо, Дмитрий Александрович, что выслушали. Не буду мешать. Все поняла, все исправлю! Как только внесу изменения в списки, и Игорь одобрит, сразу же покажу вам! Ой!

От волнения, развернувшись, чуть в стену не влетела. Схватившись за спасительную ручку, задергала дверь на себя, забыв, что она открывается в сторону офиса, как вдруг услышала за спиной рык Гордеева:

— Стоять, Малинкина! Я вас не отпускал! Так что мы вместе, Лена? — холодно обратился он к девушке. — Закончи мысль, пожалуйста.

На Петуховой лица не было и, если честно, я бы тоже £ поостереглась попасться рассерженному Димке на глаза, Ледышка, да и только!

— Работаем, — сконфуженно пролепетала Леночка. — Вместе.

Я стояла рядом, и ей было неловко. Я бы на ее месте вообще сквозь землю провалилась! Или послала Гордеева к черту, вздумай он меня так распинать!

— Вот именно. В одной команде. А значит, я требую от всех сотрудников взаимного уважения. Здесь прекрасно убирают, Лена, а перед Марией стоят совершенно другие задачи. И на сегодняшний день она отлично с ними справляется.

Ох, это он зря — я имею в виду, заикнулся о взаимном уважении. Лично я уважать эту Петухову ни капли не собиралась. И слушать ее извинения тоже.

Пока внимание Димки сосредоточилось на дочке технического директора, приоткрыла дверь и выскользнула из кабинета. Пробежав через офис, юркнула в свою рабочую загородку и выдохнула.

Ну и дела. Не думала, не гадала, а, кажется, отныне нажила себе врага. Конечно, приятного мало, но интересно, надолго ли хватит моего терпения? Кусаться Леночка привыкла, а вот я точно молчать, как Валя Галанина, не смогу.

— Эй, Машка! Ты чего выскочила из кабинета, как ужаленная? — выглянул Юрка из загородки. Почесал любопытный нос. — Наш тебя что, отчитал? — и такая жажда новостей в глазах, хоть бери и корми ложкой. Все проглотит.

— Еще как! — соврала, как на духу. Даже глазом не моргнула. — Ух, и злющий. По первое число!

— За что?! — изумился Шляпкин. Чуть со стула не упал.

— А за все! Где наш отчет по «СНиПТехПромГазу» по всем последним проектам? Нет его. А кто обещал еще неделю назад сдать?

— Э-э, ну я.

— Вот! А не сдал! Где рациональные предложения по участию в тендерах и анализ рынка от перспективных инженеров?

— Х-м, нету. Пока.

— То-то же! А еще такой говорит мне: много болтаете на рабочем месте, Малинкина, я все вижу. Премии не хочешь, Мария? Так я лишу!

— А еще? Что? — глаза Юрки распахнулись. Премию мы все ждали, как восьмое чудо света. Не очень-то «СНиПТехПромГаз» нас баловал.

Я вздохнула.

— Сказал, что если еще раз увидит, как Шляпкин тырит в подсобке его любимый кофе — самолично с ним в подъезде разберется. Как мужчина с мужчиной!

— Да ты что? — сглотнул Юрка, втянув шею за перегородку — только глаза остались. — Так и сказал?

— Ага.