Зимопись. Путь домой. Буки

Разговоры и вопросы в пути не поощрялись. Иными словами, они грубо обрывались, и мои вопросы (например, где мы едем) остались без ответов. Проезжаемые места и башни мне были незнакомы, цвета флагов – неизвестны.

Единственный нормальный разговор, не связанный с дорогой и размещением, когда мне что-то говорили, и я покорно исполнял, коснулся цели экспедиции. Затянутое тучами небо посветлело, скошенные поля вдоль дороги раскинулись едва ли не до горизонта, видимость позволяла не бояться засад, которые негде было организовать. Для безопасности в приоритете оказалось наблюдение за тем, что находится далеко впереди и прикрытие тылов. Новые условия заставили до того скученно двигавшийся отряд растянуться на сотни метров.

У меня на языке висели десятки вопросов, но Верховная царица, как видно, не желала обсуждать что-либо в присутствии солдат. Сейчас появилась возможность поговорить практически наедине, без лишних ушей.

– Мне хотелось бы узнать о крестоносцах как можно больше, – сказал я. – Пока едем, я обдумал бы информацию и, возможно, вспомнил бы что-то оттолкнувшись от какой-то новой подробности или по аналогии.

Звук моего голоса напряг царберов, они направили коней ближе к нам. Царица властным жестом вернула их обратно.

– Мыслишь правильно, – сказала она. – Крестоносцы – высокие, беловолосые, белокожие люди крепкой физической формы. Или не люди. Впрочем, об этом позже. Поверх доспехов они носят белый плащ с вышитым равносторонним крестом, украшенным узорами и лучами.

Беловолосые! Вот почему царицу заинтересовал Юлиан.

Это еще надо обдумать, и я начал с другого:

– Крест по описанию – в точности как у оружейников. Не думаю, что это совпадение. Похоже, крестоносцев и оружейников что-то связывает.

– Или оружейники выполняли заказы крестоносцев задолго до того, как последние вышли на сцену для остальных. Ищи более простые объяснения, не ошибешься. Но со счетов, конечно, не скидываем ни одно.

– А как понимать «Или не люди»?

– Я сказала, что об этом – позже.

Ладно, подождем. Но заинтриговала так заинтриговала.

– Их очень много? – спросил я.

– Их до смешного мало, в каждом отряде не более двух, остальные – подчиненные страхом жители завоеванных территорий. Чтобы остаться в живых, эти предатели убивают даже своих, а в жестокости превосходят хозяев.

– Неужели нельзя как-то объединиться, чтобы убить двух чужаков? Просто не представляю такого.

– Зря, – кратко резюмировала царица.

Не буду спорить. Пока. Кстати, предположение царицы насчет торговли оружейников и крестоносцев может оказаться правдой – в случае, если крестоносцы пришли извне, откуда-то из недоступных земель.

– Упоминая крестоносцев в первый раз, вы сказали, что они появились со стороны Дикого поля. То есть, из степей, за которыми – непроходимая пустыня.

– Так говорит мой источник информации.

Источник. Не источники. То есть, информация все же не перепроверена.

– За сотни лет никому не удавалось пересечь пустыню. – Я понизил голос: – Вы считаете, что крестоносцы пришли через другой портал, расположенный где-то в степях?

Мне самому не верилось в это. Любой слух о странных исчезновениях или появлениях людей заставил бы императора Егорыча принять меры. То есть, совсем недавно ничего похожего в степи не наблюдалось. Значит, если допустить, что такой портал действительно существует, то он открылся почти только что?

У царицы мнение было похожее:

– Тоже возможно, хотя и маловероятно. Но, как уже сказано, со счетов не сбрасываем ни одной из версий.

Становилось все более понятно, зачем царице понадобился именно я – пришелец из другого мира, не веривший в Аллу и осведомленный о невероятных тайнах правителей.

– Вы спрашивали про Юлиана из-за того, что он тоже беловолосый?

Кроме него перед глазами встала Ярослава, и вспомнилось про недавно умершего дедушку Ефросиньи.

– Я думала об этом. Предположение не подтвердилось, наши беловолосые ничего общего с крестоносцами не имеют, они по-другому устроены. Юлиан мне интересен как твой дублер, ради Томы он тоже согласился бы на все.

Вон оно как. Все давно продумано и даже не скрывается от меня. А зачем скрывать? Царица уверена, что я, как трезвомыслящий человек, думаю и поступаю так же – когда это не затрагивает разницы между ней и мной. Но когда дело касается любви, я становлюсь ненормальным для царицы, а она для меня.

– Ты бывал в долине и даже выдавал себя за ее жителя. Там много беловолосых?

Я таких не встречал. Нужно ли отвечать правду? У царицы от меня много секретов, пусть и у меня останутся. Правду буду говорить в отношении чего-то жизненно важного или в порядке бартера.

Кстати, больно царапнуло по душе: «Они по-другому устроены». А не вмешательство ли царицы, решившей выяснить кое-какие подробности, привело деда Ефросиньи к внезапной смерти?

– Там хватало всяких. А дедушка царевны Ефросиньи, случайно, не потому скончался, что вы разбирались как устроены беловолосые у нас и за рекой?

Что, если моя страшная догадка – вовсе не догадка?

И меня оглушило ответом: