Зина Портнова

"Может, гестапо забрало", - с беспокойством подумала Фруза и на следующий день направилась в Зую.

- По делам общины зашла к вам! - сказала она, входя в избу Евгения.

Вся семья была в сборе. Особенно учтиво Фруза поздоровалась с Алесем. Сразу же затеяла с ним разговор и умело перевела на то, что ее интересовало. Однако ничего об Антонине Андреевне узнать не смогла. В конце их беседы Алесь признался:

- Лучше служить в полиции, чем ехать на работу в Германию.

Спорить с ним Фруза не решилась, но ушла от Езовитовых несколько успокоенная за Евгения: "Вряд ли Алесь, если о чем и догадается, выдаст брата".

Под тем же предлогом - общинных дел - побывала Фруза и в семье Хребтенко. Усадьбу Хребтенко в поселке нашла скоро - там стоял сарай, на воротах которого был живописно намалеван зеленый черт с тонким длинным хвостом, рогами и красными, как спелая малина, глазищами. Это была работа брата Елочки, Мити. Весь дом был украшен его поделками из корневищ.

Отец Мити и Маши казался на вид приветливым, добродушным. Фруза постаралась завести с ним непринужденный разговор, в котором высказала опасение, что война не скоро кончится.

- Чего рассуждать-то? - грубовато оборвал он ее. - Немцы уже победили. К зиме окончательно будет покончено с Советской властью.

- Ну, это еще как сказать! - не сдержалась Фруза, но, взглянув на молчавших брата и сестру, осеклась.

- Эх, милая!.. Ты еще молода, чтобы по-своему понимать, - заметил ей Хребтенко-старший. - Сильный всегда побеждает слабого.

"Пришиблен гитлеровской пропагандой, - пришла к выводу Фруза. Выходит, Елочка и Митя были правы, отказавшись устроить у себя наблюдательный пункт..."

"Все осложняется с каждым днем. Кто мог предполагать, что среди родственников подпольщиков могут оказаться ненадежные люди?.. Живешь и не знаешь, откуда ждать опасности... - размышляла Фруза по дороге. - А действовать все равно надо... И отомстить за Несмеяну и Ласточку мы должны!.. Только вопрос - как?!"

О мести теперь думали все подпольщики. Предлагали разные планы. Порой фантастические: взорвать комендатуру, поджечь все дома, в которых живут гестаповцы. Но вскоре случай осуществить реальный план этой мести подпольщикам представился.

Они встретились на этот раз на дороге совершенно неожиданно - Фруза, Володя, Евгений и Федя. И почти тут же к ним подошли Зина с сестренкой и Нина Азолина. Поздоровавшись кивком головы и оглянувшись по сторонам, Василек многозначительно сообщила:

- Вот что, ребята. В ближайшие дни в Оболь приедет полковник из Берлина... Предлагаю не выпускать его обратно.

- Давайте зайдем ко мне, - сказал Володя, - а то что-то нас здесь много собралось. Только вот... - Он с сомнением взглянул на Гальку. - Она мешать нам станет...

- А мы устроим так, что она помогать нам будет, - успокоила его Зина.

Она посадила Гальку на улице возле крыльца и втолковала ей, что, пока все они с тетей Фрузой будут находиться в избе, Галька не должна сходить с места:

- Увидишь, если кто к дому подходит, сразу же начинай громко петь.

- А что мне петь?

- Свою любимую песенку.

- Какую?.. У меня много любимых.

- Ну хотя бы про комарика. Помнишь?

Я по садику, по садику гуляла,

Я с комариком, с комариком плясала.

- А если пойдут полицаи, то громче пой, - посоветовала Фруза.

Пока подпольщики совещались в избе у Володи, Галя сидела на скамейке и разговаривала с петухом, который, подойдя к девочке, остановился, наклонив свою тяжелую голову с мясистой бородкой.

- Ну чего ты землю роешь, шалавый?.. Сердишься, что я здесь сижу? Но я все равно не уйду. Подумаешь какой воображала! Вот буду сидеть, и все...

Несколько раз подпольщики в избе настораживались - слышалась с улицы песня Гали. Ребята выглядывали в окно и, убедившись, что мимо проходили люди, не вызывавшие опасения, принимались снова обсуждать сообщение Василька.

Федя, недолго раздумывая, предложил убрать полковника, приезжающего инспектировать местное отделение гестапо, подложив мину с часовым механизмом в комендатуру.

- Взорвать вместе со мной? - усмехнулась Нина.

Ей не успели ответить - на улице вдруг громко запела Галя.

- Идут двое полицаев... - сказала Ромашка, глянув в щель калитки.

Полицаи шли, заметно покачиваясь. Очевидно, где-то по дороге их угостили. Остановились возле Гальки.

- Складно поешь, - сказал один и погладил девочку по голове.

- Не трогай! - рассердилась Галя, отдернув его руку.

- Э-э... какая у тебя Матрена, - протянул другой руку к кукле.

Девочка быстро запрятала куклу за спину:

- Не дам!

- Да мы твою Матрену и не возьмем.

- Это не Матрена, а Ольга.

- Ты чья будешь?

- Я - нездешняя... Я - ленинградская, - ответила Галя, глядя исподлобья на полицаев.

Зина испугалась за сестренку. Она хотела было выскочить к ней, но Володя задержал ее руку.

- Подожди... Они, кажется, уходят, - прошептал он.

Убедившись, что полицаи ушли, ребята тоже решили расходиться, а план диверсии обсудить в ближайшие дни на комитете. Васильку поручили более обстоятельно узнать о дне приезда берлинского гостя.