Зина Портнова. Повесть о девочке, в семнадцать лет ушедшей к звёздам

Тоня: – Ну какое тут купание? Мальчишки набегут, брызгаться зачнут, прыгать… А там озёра лесные, камыши, тайные тропы…. Романтика!

Зина, снисходительно улыбнувшись: – И ты нагишом там плескаешься… Русалка!

Тоня: – Да, русалка! – Помолчав, добавила: – В военный городок на прошлой неделе молодые командиры прибыли, только из училищ. Пятеро! Сама видела! Форма новенькая, сапоги сияют, скрипят, ремни портупеи блестят… А красавчики какие, особенно младший лейтенант Груздов!

Зина улыбнулась: – Так вот ради кого ты леспромхозовского Сашку охмуряла!

Тоня хмыкнула: – Была бы нужда… Больно надо!

Зина: – То-то ты вчера нас уламывала ехать! Какой он, этот Груздов? Блондин, брюнет?

Тоня, смущаясь: – Русый он вообще-то…. И глаза голубые…. – И гордо добавила: – Значок «Ворошиловский стрелок» второй степени, между прочим, и не осоавиахимовский, а РККА!

Подруги уважительно кивнули.

Тут к девушкам подошла женщина лет тридцати, по виду – служащая.

Тоня: – Здравствуйте, Елизавета Николаевна!

Зина, Нина: – Здравствуйте, тётя Лиза!

Елизавета Николаевна: – Девчонки, куда собрались?

Тоня: – В Грудиново, на озёра, в гарнизон к лётчикам. Где волейбольную площадку сделали возле аэродрома… Сашку с леспромхоза ждём, вон его «полуторка» стоит, – и махнула в сторону одиноко стоящего грузовика.

Елизавета Николаевна: – Отбой, девчата. Сегодня купания и волейбол отменяются. Григорию Павловичу звонили с района минут десять назад – велели срочно народ собрать у радиоточки. В двенадцать будет важное правительственное сообщение.

Зина: – А о чём, тёть Лиза?

Елизавета Николаевна пожала плечами: – Неведомо. Да только строго-настрого велено всю деревню собрать, кто сможет. Я даже Яшку за бригадой косарей услала – Григорий Павлович велел и их подтянуть. Так что, девчата, стойте пока тут, до двенадцати всего-ничего осталось…. – И с этими словами она ушла.

Зина: – Что-то серьезное… Опять, наверное, что-то на севере. Помните, как «Челюскин» утонул? Или ледокол какой-нибудь льдами затёрло, али с полярниками что….

Тоня покачала головой: – Нет, вряд ли. Тогда просто по радио было, обычные новости. А тут…. Важное правительственное сообщение. Специальное. Тут не в ледоколе дело… Может, немцы в Англию переправились? Они уже год на берегу Ла-Манша топчутся….

Зина: – Вряд ли. Не стали бы наши по этому поводу народ по всей стране к репродукторам собирать…

В это время к крыльцу сельсовета начинают подтягиваться люди – по одному, по двое. Здороваются друг с другом, переговариваются вполголоса, настороженно ждут того самого важного правительственного сообщения, о котором им рассказала секретарь сельсовета.

Нина: – Так, может, немцы с англичанами замирились, и войне той конец? Вот наши на радостях и расскажут?

Зина покачала головой: – Нет, не похоже – Помолчав, добавила: – Ладно, ждать осталось недолго. Сейчас всё узнаем. А потом всё равно на озёра поедем, волейбол никто не отменял! – И, глянув на Тоню, добавила с изрядной долей ехидства: – И лейтенантов Груздовых тоже!

Тоня вспыхнула, собираясь что-то ответить – как тут из динамика, прервав музыку, раздалось: «Передаём обращение наркома иностранных дело товарища Молотова к гражданам Советского Союза!»

Затем надо дать запись обращения Молотова, пусть не полностью, но минуты на две, самое основное, желательно – в оригинальной версии

Минуту после завершения трансляции девчонки стояли молча, потрясённые.

Затем Зина произнесла: – Вот оно как….

Тоня, решительно махнув рукой: – Красная армия им покажет!

Нина, растерянно: – Да что им от нас-то надо? Воевали они в своей буржуйской Европе – вот пусть бы дальше и воевали, к нам-то чего полезли?

В это время на крыльцо вышел председатель сельсовета – кряжистый мужчина лет сорока, в пиджаке, бриджах и хромовых сапогах.

Он угрюмо осмотрел толпу, тяжело вздохнул и сказал: – Значицца, так, граждане. Военнообязанные – через час собираемся тут, запас еды на три дня, кружка, ложка, чистое белье – с собой. Попрощаться – часа хватит. Едем в район, в военкомат. Остальные – разойдись, война – не бабское дело и, – глянув на девчонок, – не детское. Сурьёзное дело, мужское…. —

Развернувшись, скрылся за дверью.

В притихшей толпе раздался преувеличенно-бодрый голос: – Товарищи, чего приуныли? Красная армия могучим ударом сметёт врага! Своей земли ни пяди не отдадим!

Пожилая женщина в сером платке злобно сплюнула: – Дурак ты, Славка! Война – это тебе не кино крутить!