Зинаида Гиппиус. Муза Д. С. Мережковского

«В 1880 году, то есть когда мне было 11 лет, я уже писала стихи (причем очень верила в „вдохновение“ и старалась писать сразу, не отрывая пера от бумаги). Стихи мои всем казались „испорченностью“, но я их не скрывала… Должна оговориться, что я была нисколько не „испорчена“ и очень „религиозна при всем этом… Вот вам сердце – в теле одиннадцатилетней девочки, едва прочитавшей Пушкина и Лермонтова – потихоньку!»

З. Гиппиус.

Из письма В. Брюсову

Когда семья переехала в Нежин, Зину по настоянию отца отправили в Киевский институт благородных девиц. Она была домашним ребенком и так тосковала по родным, что почти все время проводила в лазарете. Единственным симптомом болезни была повышенная температура. Ее прозвали: «Маленький человечек с большим горем». В конце концов девочку отправили домой, и вся семья была очень рада возвращению неудавшейся институтки. Однако любовь девочки к семье порой принимала странные формы. Нежно любимую мать она мучила, притворяясь больной. Это не была обычная детская шалость или нежелание учиться. Это было странное, противоестественное желание растравливать сердечные раны – свои и любимых людей.

Учили ее дома – в Нежине женской гимназии не было, и к девочке приходили учителя из Гоголевского лицея. Предметами, которые давались ей лучше других, были русский язык и литература. У одного из своих учителей Зина не без кокетства спрашивала: «А вы знаете еще другую маленькую девочку, которая умела бы так писать, без одной ошибки?»

Ранее в Нежине воспитывался Николай Васильевич Гоголь, и маленькая Зина хорошо знала повести и пьесы этого писателя, тем более что и ее отец был поклонником гоголевского творчества. Он добивался установки в Нежине памятника Гоголю и даже собирал средства на него. В зале Гоголевского института Николай Гиппиус устроил два любительских спектакля, вся выручка от билетов пошла на памятник.

И все же девочка часто ощущала свое одиночество. «Я росла одна», – пишет о себе Зинаида Николаевна. Собеседниками ее были только любимая нянька Дарья Павловна и нелюбимые гувернантки.

Маленькой она смотрела на отца и думала: «А вдруг он умрет? Тогда я тоже умру». Отец действительно умер рано, когда Зине было всего одиннадцать лет, а сам он не дожил и до тридцати пяти. Для девочки это стало страшным ударом. Мысли о смерти преследовали ее с тех пор на протяжении многих лет. «Я с детства ранена смертью и любовью», – писала она гораздо позже.

В это время у Зины было уже три сестры, совсем маленьких, одна из них еще грудная. Мать решила перебраться в Москву. Впрочем, денег на жизнь в столичном городе было мало, если учесть, что в семье зарабатывать было некому. С ними жили еще бабушка и незамужняя тетка.

«Еще при жизни отца я хорошо знала Гоголя и Тургенева. В Москве, особенно за последний год, перечитала всю русскую литературу и особенно пристрастилась к Достоевскому. Читала беспорядочно, и помогали мне кое-как разобраться только два человека: дядя с материнской стороны, живший у нас некоторое время (вскоре он уехал и умер от горловой чахотки), и учитель последнего года в Москве, Николай Петрович (фамилии не помню), которому я до сих пор благодарна. Он приносил мне новые книжки журналов, сам читал мне классиков, задавал серьезные сочинения. Помнится, что он писал тогда в „Русских Ведомостях“».

З. Гиппиус.

Автобиографическая заметка

В Москве провели три года. Зину отдали в дорогую гимназию Фишер, хотя расходы на это были семье не по карману. Училась она хорошо. Однако вскоре у Зины обнаружили туберкулез, а потому из гимназии ее пришлось забрать. Ее снова учат дома, и любимый предмет по-прежнему литература.

Вскоре мама решила, что ради здоровья Зины и ее сестер, у которых тоже были слабые легкие, нужно как минимум год провести в Крыму.

Отрочество