Зинаида Серебрякова. Мир ее искусства

Заметим, что сам Бенуа еще в марте выражал сомнение в необходимости ее поездки. «Серебрякова все время жаловалась на безобразное к ней отношение заказчиков, которые, не стесняясь, ей в лицо ругают ее произведения. Но она сама виновата, она не умеет себя поставить […], вот почему я не сторонник того, чтобы Зина ехала в Париж. Она слишком себе враг»^[78].

Перед поездкой Серебрякова успела написать свой последний созданный в России Автопортрет с кистью (1924, Национальный музей «Киевская картинная галерея»).

Глава 5 Жизнь и творчество в довоенном Париже

(1924–1940)

З. Е. Серебрякова. Бретонская крестьянка. 1934. Фрагмент. Частное собрание. Photograph courtesy of Sotheby’s

В 1924 году начался новый важный этап в жизни и творчестве Зинаиды Серебряковой, который до сих пор не получил полноценного освещения в искусствоведческой литературе. На деньги, полученные от продажи своих работ, в том числе на выставке русского искусства в Нью-Йорке, она уехала на заработки в Париж и осталась там навсегда. В Нью-Йорке тогда удалось продать одну картину за 500 долларов, однако организаторы выставки брали комиссионные в размере 50 % от суммы, и на руки художница получила всего 250 долларов, что, однако, позволило ей приобрести билет на пароход.

Первоначально Серебрякова предполагала прожить во Франции несколько лет, однако погрузилась в совершенно другую атмосферу, более свободную, чем в советской России, впрочем, со своими житейскими и психологическими трудностями — ведь она была вдали от матери и детей.

24 августа она отплыла пароходом «Пруссия» из Ленинграда в Штеттин (Щецин) по тому же маршруту, что и «философские пароходы» 1922 года. Далее на перекладных добралась до Парижа. Это был город с населением 2,8 млн человек, из которых более 40 тысяч составляли эмигранты из России (к концу 1920-х гг., по разным оценкам, — до 100 тысяч). Среди них было очень много ученых, людей искусства, таких как Александр и Альберт Бенуа, Юрий Анненков, Иван Билибин, Филипп Малявин, Марк Шагал. Водителями около 2 тысяч (из 17 тысяч) парижских такси были русские.

Почему Серебрякова поехала именно во Францию, понятно. Это была страна ее предков, сюда часто приезжали ее родственники, готовые помочь, и в Париже была надежда на заработок.

Во Франции в конце концов оказались многие члены семьи Серебряковой: два ее дяди, Александр и Альберт Бенуа, тоже художник, знаменитый акварелист (уехал в Париж в 1924 г.), их дети, а также много более дальних родственников. Александр Бенуа уехал не сразу, он несколько раз возвращался в Россию, в том числе в 1924 году в Ленинград, и окончательно уехал только в 1926 году. Вместе с Серебряковой в эмиграции оказались двое из четырех ее детей — Екатерина и Александр, присоединившиеся к ней в Париже чуть позже. Двое младших детей Серебряковой, Татьяна и Евгений, а также ее мать Екатерина Николаевна остались в советской России. С матерью Серебряковой увидеться уже было не суждено, а Татьяна и Евгений многие годы находились в постоянной переписке с Зинаидой, возможность навестить ее в Париже появилась только в 1960-е годы (Татьяна приезжала к ней в 1960, 1964 и 1967 годах, а Евгений — в 1966-м).

Сложно представить, как развивалось бы творчество художницы, если бы она осталась в СССР, но во Франции она получила возможность свободно работать в разных техниках, экспериментируя с жанрами и темами. Она активно путешествовала по разным регионам и странам (от Англии до Марокко, от Италии до Португалии).

Два излюбленных жанра довоенной парижской Серебряковой — портрет и пейзаж, на которые приходится более двух третей от общего количества ее работ. Пейзажи она писала почти исключительно для себя, иногда вводя элементы бытового жанра, портрета или натюрморта, так что часто выделить «чистый» серебряковский пейзаж бывает непросто. Много у художницы городских видов. Так, в первые годы в Париже она делает зарисовки старого города (остров Сите, набережные, мосты, фонтан на площади Согласия), Латинского квартала (улица Жакоб), квартала Маре (площадь Вогезов), Монмартра (Плас дю Тертр, 1926). Многие написаны в быстрой импрессионистической манере темперой, что дает ощущение плавных колористических переходов и единства пространства. Часто изображала улицу Мальбранш в V округе близ Пантеона, где жила летом в квартире архитектора и художника Андрея Белобородова, ученика Леонтия Николаевича Бенуа. На лето Белобородов уезжал в Италию, а в его квартире оставалась Серебрякова, к которой в 1925 году присоединились сын Александр, а также Сергей Эрнст и Дмитрий Бушен.