Получив достойный отпор, противник отошел на исходные позиции и вызвал на помощь авиацию. По советскому боевому охранению нанесли удар 10 штурмовиков, но вражеские летчики не смогли поразить хорошо замаскированные ДЗОТы. Решив, что авиаудар достиг своей цели, немецкие танки вновь пошли в атаку, но были остановлены снайперским огнем наших противотанковых орудий. Одна машина с перебитой гусеницей застыла перед нашими позициями.
Противник продолжал подтягивать к месту боя все новые и новые силы. Наши бойцы наблюдали, как в километре за танками из автоколонны спешивается немецкая мотопехота. Это готовились к атаке пехотинцы 28-го моторизованного полка 8-й танковой дивизии. Вскоре немецкие танкисты смогли обнаружить орудие расчета Кропачева. Град вражеских снарядов обрушился на наш ДЗОТ, и у «сорокапятки» был поврежден прицел. К концу боя только орудие Владимира Хренова продолжало вести огонь. Его расчет находился в искусно замаскированном под сарай, ДЗОТе и, возможно, поэтому немцы все никак не могли его обнаружить. Наступила кульминация боя. Враг подтянул пехоту и пошел в решительную атаку. Расчет Кропачева стал выкатывать свое орудие из ДЗОТа, чтобы дать последний бой. Когда казалось, что немцы вот-вот прорвут нашу оборону, по противнику неожиданно ударил КВ, замаскированный за позицией боевого охранения и в засаде ждавший своего часа.
Метким огнем экипаж подбил два немецких танка, сбив одному из них башню. Вскоре были уничтожены еще два танка противника. Проход между надолбами окончательно заблокировала подбитая немецкая техника. С большой вероятностью это был КВ лейтенанта Максима Ивановича Евдокименко. Это был очень опытный командир, который получил орден Красной Звезды во время советско-финляндской войны. В ходе боя он, проявляя выдержку, не открывал огонь, а ударил по врагу в самый неожиданный момент, когда немецкая колонна проходила между надолбами. Как показал бой, и на этом направлении Зиновий Колобанов выбрал исключительно выгодную позицию для танковой засады. Как было указано выше, он лично указывал место засады каждому экипажу.
Попав под разящий удар наших танков, немцы срочно выдвинули на передовую взвод 50-мм противотанковых орудий. Их огнем у КВ было повреждено орудие, но танк младшего лейтенанта Дегтяря прикрыл своего командира взвода, и позволил ему исправить повреждение. В документах 276-го ОПАБа есть данные, в которых указано, что танки противника в районе противотанкового рва были уничтожены двумя КВ. Вот как описан этот бой в наградном листе механика-водителя Сидикова (танк Евдокименко):
«В период боя 20.8.41 г. в районе деревни ВОПША экипаж, в котором находился тов. СИДИКОВ, встретившись с фашистской колонной, уничтожил 6 фашистских танков. Остальные скрылись».
В документах 8-й немецкой танковой дивизии указано, что под Черницами 3-й батальон 10-го танкового полка попал под огонь тяжелого советского танка, был выведен из строя немецкий танк. В район боя был спешно направлен взвод 50-мм противотанковых орудий. Правда бой под Черницами немцы описывают очень коротко, более подробно они повествуют о том, как уничтожали наши тыловые автоколонны на Лужской дороге, и о том, какая паника там царила.
В отчете 1-го полка 1-й Краснознаменной танковой дивизии указано, что в районе Вакколово – Лядино в бой вступил танк младшего лейтенанта Дегтяря. В начале боя он уничтожил три танка противника, огнеметную батарею и большое количество пехоты противника. Скорее всего, под огнеметной батареей подразумевается батарея 150-мм шестиствольных реактивных минометов «Nebelwerfer 41».
Встретив под Черницами отпор, 28-й полк повернул направо и продолжил движение вдоль противотанкового рва по направлению к Суйде, чтобы затем развернутся и начать наступление на Лугу. Но на подступах к Суйде в районе Новокузнецово немцы вновь попали в противотанковую засаду. Еще накануне боя для защиты Суйды возле дороги Никольское – Суйда, рядом с деревнями Новокузнецово и Погост, занял позицию расчет противотанкового орудия Финогенова. Позиция орудия находилось в ржаном поле, расчету для его защиты не было выделено пехотное прикрытие.