Зюська и Микрозавр

Спустя некоторое время Хозяин поставил перед гостями по пустой тарелке, принёс стаканы, пустую хлебницу и банку со столовыми приборами.

– Вот, угощайтесь, всё свежее, с пылу-с жару, так сказать. Прошу. – А сам, хитро улыбаясь, потирая руками, принялся наматывать круги вокруг стола. Стасик с Василием переглянулись, выдержали паузу и потянулись за ложками. Василий с энтузиазмом начал поглощать нечто невидимое, причмокивая и закусывая невидимым хлебом. Стасик последовал его примеру. И возле этой пантомимы услужливо засуетился Хозяин, наливая из пустого фарфорового чайника нечто воображаемое в пустые стаканы.

– Ох, горячий, зараза, смотрите не обожгитесь! Кушайте, не торопитесь, никто у вас не отнимает. У меня тут всё своё, со своего огорода. А то в магазинах-то сейчас всё дорого, особо не разгуляешься! – приговаривал он. А гости, опустив глаза, тупо продолжали стучать ложками о тарелки, обречённо имитируя трапезу. Василий решил, что вроде бы уже достаточно, по времени – уже пора заканчивать.

– Всё, – выдохнул он и отвалился на спинку стула, – славный у вас борщец вышел, однако, – наваристый! – Он смачно облизал ложку, положил её в тарелку, потом отодвинул тарелку с ложкой от себя, и придвинул стакан с «якобы чаем» поближе, тут же отдёрнув руку, – горячий, собака! – И с извиняющейся улыбкой благодарно посмотрел на Хозяина. Стасик тоже уже закончил трапезу и усиленно вытирал губы невидимой салфеткой. Но тут случился небольшой конфуз: в животе у несчастного громко заурчало, видимо, от голода и мыслей о еде. От неожиданности он даже икнул, густо покраснел и пошёл пятнами. А Хозяин тактично сделал вид, что не заметил. Не найдя ничего лучше, Стасик поинтересовался у него: где-мол тут у вас туалет. Хозяин указал направление, и Стасик встал из-за стола.

На двери туалета красовалась табличка, явно из поликлиники: «Приём анализов с _ до _ ». Когда Стасик вернулся в комнату, Хозяин раскладывал на столе толстенные папки для файлов. На одних были написаны года, на других какие-то непонятные каракули и даты. На груди у Хозяина висел фотоаппарат.

– Так, вас мы поместим сюда, – он открыл синюю папку, – пожалуйста, встаньте вот сюда, а вам, Василий, надо взять в руки канделябр, вот так, отлично, смотрим прямо в камеру… птичка… улыбочку… – Хозяин сфотографировал гостей и пригласил выйти на крыльцо покурить.

– Ну, вот – теперь вы у меня в картотеке. – сказал Хозяин и как-то недобро засмеялся, я вас накормил, напоил, и теперь вы у меня в папке, если что. У меня тут все, и моя папочка постоянно пополняется, так что смотрите – не натворите дел! Через сорок минут будет электричка, советую поторопиться, а то на метро не успеете. Ну, удачи в ваших начинаниях, господа! – Хозяин зловеще расхохотался, поднялся с крыльца и ушёл в дом, закрыв за собой дверь.

Весь путь до станции товарищи проделали молча. Уже на перроне, закурив, Стасик неожиданно забрался на скамейку и, подражая голосу поэта Ляписа Трубецкого, басом продекламировал:

– Баллада о невидимом борще! – И спрыгнул со скамейки. Товарищи немного посмеялись. Подошла электричка.

В тамбуре Василия одолевали мрачные мысли: что значит «теперь вы у меня в папке»? То есть все, кто на что-то претендует, занесены в картотеку Хозяина. До остальных ему дела нет, выходит? Какое-то неприятное послевкусие после трапезы. Нехороший холодок. А что, если бы мы не пошли к нему? Ну это вряд ли. По-моему, никому не удавалось миновать сей участи. Любишь кататься, как говорится, люби и саночки возить. Вляпались – не вляпались? Что ж – время покажет!

8 декабря 2019 г.

Голь на выдумки хитра

Николай уже который раз с надеждой выглядывал из комнаты, но туалет всё время оказывался занятым. Соседка упорно не желала покидать своё любимое насиженное место. Уже почти полчаса он нервно ходил по комнате и недоумённо восклицал:

– Ну не понимаю: что так долго там можно делать? Это какой-то изощрённый мазохизм! Сидеть над миазмами и чахнуть, как Кощей над златом! Мне что, прикажете – бежать на улицу к метро в платный туалет? Это уже верх садизма с её стороны! У меня сейчас или кишка лопнет… Нет, пожалуй, я нагажу ей на тряпочку перед дверью, в назидание, так сказать. Чтоб неповадно было!