Зюзя. Книга третья

Раздвинул пальцами рану на шее – разворочено всё. Где сосуды, где мясо – сразу и не разберёшь.

Надо осмотреться тщательнее, ответы нам очень нужны. С подробностями.

– Стой тут. Не ходи за мной, – бросил я Зюзе. – Посмотрю, что внутри.

Поднявшись на ноги, отошёл на пару шагов назад, задрал голову. Обычная пятиэтажка. Жёлто-серая, с обгрызенными ветром краями межпанельных швов и разномастно застеклёнными балконами. Бывал здесь неоднократно. И Рося бывала. Что её сюда погнало? Зачем пошла? Внутри же нет ничего ценного – неоднократно вместе с ней пустые квартиры обшаривали!

Бочком, стараясь не наступить в кровь, вошёл в подъезд. И всё сразу стало понятно.

Рося подорвалась на растяжке. Вон, посечённые осколками стены, кусочки проволоки, свежесодранная краска на нижней части перил как раз в том месте, где была привязана граната, мелкие кусочки железа тут и там, спусковой рычаг, отлетевший на ступеньки.

Страшная смерть. Я боюсь представить, какой ад творился здесь в момент срабатывания убийственного устройства.

Ограниченное пространство входа в старую хрущобу, взрыв, от которого наша разведчица никуда не смогла деться, медленное угасание в полном одиночестве...

В невидной с улицы части стены, на котором ещё висели несколько почтовых ящиков с выгнутыми хулиганьём в далёком прошлом дверцами, торчал искривлённый, волнистый ошкамёлок стали. Дотронулся пальцем – острый.

У самого выхода обратил внимание на дверь. Провисшую, с уклоном полотна немного вниз. Наверняка плотно не закрывалась. Там тоже оказалось немного проволоки, привязанной к вкрученному во внутреннюю обшивку крючку. На открытие, получается, установили. Потянул на себя – граната и сработала.

Без сомнений, умелец ставил. Чуткость отрегулировал, иначе, будь предохранительное кольцо пожёстче зафиксировано, Рося бы дверь не смогла открыть. Ей же за ручку не взяться, на себя молодецки не потянуть. Она лапкой или мордочкой действовала. Своим глазом видел несколько раз: просунет в щель кончик мордочки и отталкивает, помогая себе всем телом и норовя не столько дверь распахнуть, сколько протиснуться внутрь. Ловко это у неё получалось.

Так и тут случилось – приоткрыла, юркнула, замедление запала послушно отсчитало «раз, два, три», и...

От непроизвольно подсунутого воображением зрелища пробрал мороз по коже.

Тогда как установившие эту мерзость отсюда свалили?

И тут же хлопнул себя по лбу. Через окно одной из пустых квартир. Поставил подарочек, ухмыльнулся и вышел как Карлсон. Подниматься вверх по ступенькам для проверки не стал. Вернулся на улицу, оббежал дом, увидел приоткрытую раму балкона на втором этаже. Ну да, первые этажи же кирпичами заложены, нет смысла проходы пробивать. Возни много.

Нашёлся, получается, выход. Здесь низко, любой спрыгнет. Первый этаж практически на уровне земли.

Побрёл обратно. Доберман сидела рядом с подругой неподвижная, будто изваяние.

Неуклюже кашлянул, привлекая к себе внимание.

– Растяжка. Помнишь, я тебе рассказывал.

– Ты не ответил, – чёрная, остроухая голова медленно повернулась ко мне. – Кто её убил?

Голос в голове звучал совсем как при первой нашей встрече. Неживой, холодный, подкреплённый пугающим блеском Зюзиных глаз.

– Не знаю, – признался я. – Какие-то люди оставили здесь гранату, связав её проволокой с дверью. Рося зачем-то пошла в подъезд, носом, как вы умеете, приоткрыла дверь. Граната сработала.

Доберман вздохнула.

– Она хотела найти что-то важное. То, что тебе понравится. Оружие или патроны. Тебе не говорила. Говорила мне. Хотела сделать тебе радость. Искала везде.

Словно в рожу плюнули, в груди защемило...

А голова включилась.

– Зюзя! Здесь были люди? Нет... не так! Понятное дело, они здесь были... Точнее будет сказать – как давно здесь были люди? Да, так точнее. Ты их слышишь?!

Моя подруга не отреагировала. Она снова смотрела на погибшую, погрузившись в себя.

Присел рядом, положил руку на холку.

– Нужен твой нос! Если запах остался, мы можем найти того, кто это сделал!

В этот раз мне удалось достучаться до её сознания.

– Здесь я не слышу людей. Здесь плохо пахнет. Ничего не слышно.

– Ну так посмотри вокруг!

– А она? – в мыслеобразе Рося была живой, любопытно-весёлой, с вываленным от жары языком и в окружении полевых цветов.

– Не волнуйся. Не бросим.

Нехотя, через себя разумная встала с асфальта на площадке перед подъездом, отошла в сторону. Принюхалась, прошлась по придомовой дороге.

– Не слышу.

– За дом сходи. Там попробуй.

Недоверчиво посматривая в мою сторону, она всё же не стала возражать и тяжело, свесив голову, зашла за угол. Вернулась быстро.

– Там были люди. Почти не слышно. Не найду. Много времени прошло. Есть след ноги. Вчера, думаю, слышно было лучше. Она пошла посмотреть. Ты ей сказал осмотреться...

Сука... Я, значит, корень всех бед... Удобно придумала, Витя во всём виноват...

И в ответ меня прорвало, словно старую дамбу в половодье: