Зивелеос

Самолётов скорым взглядом окинул улицу и быстрым спортивным шагом направился в проходной двор. Машина машина (во втором слове ударение на второй слог, а в первом на первый) тут же покатилась вперёд.

Майор Скориков был в бешенстве и едва сдерживался, чтобы не раскричаться на всю улицу, когда вновь подходил к наблюдавшему за домом сотруднику.

— Вы как следили, чёрт вас возьми?! Я только что поднялся в квартиру, но на звонок никто не отвечает. Не умер же он там?

— Клянусь, он не выходил отсюда, товарищ майор, — перепугался сотрудник. — Я никак не мог пропустить. Даже крышу всё время держу в поле зрения на всякий случай.

— Крышу, — передразнил майор, — а за каким подъездом наблюдаете?

— Вообще-то за первым, как приказано.

— Боюсь, мы тут прошляпили все, — уже почти виноватым тоном сказал майор. — Оказывается, по всему дому проходит единый чердак. Очень просто из одного подъезда попасть в другой по верху, и вы ничего не заметите. Как это мне не пришло раньше в голову? Только что проверил, а надо было раньше сообразить. Конечно, этого Самолётова и близко нет, хоть свет и горит в его квартире.

И вдруг майор напрягся и зашипел:

— Т-с-с, кажется, это он вывернул только что из-за угла. Не оборачиваться! Уходите, уходите от меня!

— Слушсь! — коротко и тихо прозвучало в ответ.

Сотрудник начал удаляться, когда услыхал вдогонку еле слышимое:

— Дежурство не прекращать, пока не дам отбой!

— Есть! — хотелось чётко сказать сотруднику, но он вовремя сдержал себя, понимая, что объект может оказаться близко и за служивую готовность можно не только получить порядочную взбучку, но и потерять должность или звание. Под горячую руку чего только не произойдёт?

Проходные дворы вывели Самолётова как раз к машине службы безопасности. Проходя мимо неё, Николай ожидал, что будет окликнут, однако этого не случилось. Его рассмешила мысль о том, что в шикарном автомобиле иностранной марки, укрывшись затемнёнными стёклами, сидит майор Скориков или даже генерал Казёнкин, и ни тому, ни другому, не интересно было увидеть неожиданное появление журналиста из-за спины. Если, правда, машина пришла по его душу.

Выйдя на свою улицу Тихую, Николай глянул вперёд и, поскольку в относительно позднее время улица уже не была столь запружена народом, то ему сразу бросились в глаза две фигуры на другой стороне дороги. Узнать он их не узнал и спокойно направился к своему подъезду. Один из тех двоих стал переходить улицу и вдруг, проявляя восторг от неожиданной встречи, громко воскликнул:

— Ба! На ловца и зверь бежит! Николай Степанович собственной персоной. Добрый вечер! — и протянув руку для приветствия, — добавил: — а я тут со своим обычным объездом оказался, да думаю, заглянуть что ли к братужурналисту на чашечку кофе по дороге, а его и близко нет.

Самолётов пожал руку майора, и, остановившись, как ни в чём ни бывало, подыграл офицеру:

— Как же нет, когда вот он я? Как раз вовремя, раз вы не успели уехать. Так что прошу ко мне на чашечку кофе или ещё чего-нибудь.

— Нет, я пошутил, — начал отказываться, — Скориков, — Без приглашения в гости не ходят.

— Так я вас приглашаю.

— Потому что я напросился? Это не совсем удобно.

У Самолётова чуть не сорвалась с языка фраза «Не удобно на гвоздях сидеть, так как форму можно испортить», но удержался от соблазна грубить военному, который может не понять шутку, поэтому сказал вполне пристойно:

— До этого вы бывали у меня действительно без приглашения, так что будем считать, что сегодня вы на самом деле мой гость.

У майора скользнуло в голове сомнение относительно слов «будем считать», но он решил не развивать дальше эту мысль, а высказал, наконец, согласие, и оба повстречавшихся на улице как друзья направились к подъезду.

Из подъезда навстречу им вышла немолодая женщина с ведром полным мусора в руке. Дом был старой постройки, потому не имел лифта и уж тем более мусоропровода. Контейнер для мусора стоял в простенке между домами.

— Коленька?! — удивлённо воскликнула она при виде Самолётова. — Я думала ты дома.

— Здрасьте, тётя Дуся, — ответил Николай, делая жест рукой майору, предлагая ему пройти вперёд и поясняя, — Это моя соседка с третьего этажа.

— А почему вы решили, что он дома? — поинтересовался майор, остановившись.

— Так только что ж наверху дверь квартиры хлопнула, пока я свою запирала.

— Может, это на четвёртом этаже? — продолжал спрашивать майор.

— Да, нет, товарищ, не знаю как вас по батюшке. На четвёртом все давно спят. Они с заходом солнца привыкли ложиться. Да и что же я не отличу, чья дверь как скрипит и хлопает? За столько лет, милай, что я тут живу, все пять дверей столько наслушалась, что ни в жисть не перепутаю.

— А не ошиблись, тётя Дуся? — решил всё же уточнить Самолётов. — У меня-то никого нет дома.

— Ну и ладно, коли нет никого. А только дверь хлопнула. Я ещё подумала, что ты тоже с ведёрком своим гулял до меня. Так ты поди, погляди. Не вор ли ненароком к тебе?

Николай и майор посмотрели друг на друга как бы спрашивая, что бы такое это могло быть и что делать. Ход мыслей каждого был совершенно разным.