Злая империя

Я фыркаю от смеха. Она понятия не имеет, насколько она близка к истине.

— Ужин готов, — радостно объявляю я, надеясь положить конец этому разговору. Чем меньше моя мама и сестры знают о том, как мы со Стеллой любим получать удовольствие, тем лучше.

— Я взволнована. Это мой первый настоящий английский жареный ужин.

Мама бросает на меня уничтожающий взгляд, но за этим нет злобы, просто дразнит.

— Я обещаю, что скоро буду готовить для нее. Мы можем отправить Тео, ему нужно немного повеселиться.

— Ты знаешь, что вам обоим здесь всегда рады, — говорит мама, заставляя мои внутренности сжиматься от чувства вины.

— Я знаю, мам, — говорю я, ставя дымящуюся миску с картошкой, когда София приносит золотистого жареного цыпленка.

Громкий хлопок из коридора пугает всех нас. Глаза Стеллы расширяются, когда она вскакивает, ее рука тянется к пистолету, который, я знаю, она засунула сзади в джинсы почти так же быстро, как я за своим.

Это может быть излишним для ужина с моей семьей, но я не собираюсь рисковать.

Громкие шаги направляются в нашу сторону, когда кажется, что весь воздух высасывается из комнаты.

Но как только появляется человек, я вздыхаю с облегчением.

— Успокойся, Себби, — говорит Джейсон, входя и направляясь прямо к моей сестре.

— Тьфу…

— Ты сделала это, — говорит София, когда Фиби лепечет при виде своего папочки.

— Конечно, сделал. И я нашел этого бродягу, слоняющегося по подъездной дорожке. Ты же не собиралась его кормить, не так ли? — Спрашивает Джейсон, когда Карл присоединяется к нам.

— Он должен быть охранником, — указываю я.

— Да ладно тебе, братан. У нас здесь достаточно огневой мощи, чтобы одолеть любого ублю… — рычит моя сестра, и мы все смеемся. Она действительно ведет здесь проигранную битву. — Следи за языком, — указывает Джейсон, к нашему большому удовольствию. — Просто дай человеку поесть, хорошо?

— Конечно, — соглашаюсь я, указывая на свободный стул. — Потому что это лучше. Я принесу тебе тарелку.

— Ценю это, чувак, — говорит он, выглядя более благодарным, чем я ожидал. Может быть, это было немного подло, ожидать, что он останется один.

Джейсон и Карл практически подпрыгивают на своих местах, ожидая, когда я вернусь.

— Сначала дамы, — говорит София, отчитывая парней.

Всего за несколько секунд все — или, по крайней мере, дамы — налетают на еду.

Я откидываюсь назад, наблюдая, как Стелла наполняет свою тарелку, ее глаза широко открыты, когда она сосредотачивается на еде. Мы не ели перед тем, как прийти сюда — ну… Я ел, но не настоящую еду, поэтому я знаю, что она должна быть такой же голодной, как и я.

Как будто она чувствует мое внимание, она поднимает голову, прежде чем сделать первый глоток, ее глаза сразу находят мои.

Улыбка, которая освещает ее лицо, растопляет мое сердце.

Видеть ее здесь, иметь ее в центре моей облажавшейся семьи… это заставляет мое сердце болеть самым невероятным образом.

— Я люблю тебя, — говорю я губами через стол, заставляя ее улыбнуться шире, прежде чем она отвечает мне тем же.

Пробегая глазами по каждому, внутри меня поселяется удовлетворение.

Мама даже выглядит счастливой, когда ест, и впервые за… целую вечность я задаюсь вопросом, действительно ли у нее есть шанс все изменить. Если присутствие Стеллы могло бы оказать на нее какую-то странную целительную силу, точно так же, как она оказала на меня.

За столом гремит непринужденная беседа, и Карл присоединяется к ней, как будто он всегда был здесь. Я не слишком радуюсь тому, что он подходит слишком близко и становится свидетелем того, как мама срывается, но сейчас она выглядит так, будто держит себя в руках. Она даже не пьет. На самом деле, никто не пьет.

Только когда подают десерт, все летит к чертям.

Где-то снаружи раздается громкий сигнал тревоги, и Стелла немедленно вскакивает, явно узнав этот звук.

— Моя машина, — выпаливает она в панике, мчась к передней части дома.

Джейсон, Карл и я прямо у нее на хвосте.

— Стелла, подожди, это может быть… ловушка, — говорю я, зная, что слишком поздно, потому что она уже стоит посреди подъездной дорожки, крича от отчаяния.

— Ты ублюдок, — вопит она, крутясь на месте, как будто собирается найти виновника.

Это бессмысленно. Я думаю, мы все знаем, что его уже давно нет.

— Черт. Это моя вина. Я не должен…

— Ты не мог знать, — говорю я Джейсону, хотя мне приходится выдавливать слова сквозь стиснутые зубы, потому что обычно он чертовски умнее этого.

Я думаю, со стороны всех нас было наивно не ожидать, что здесь что-то произойдет.

Стелла молча злится, глядя на порезанные шины своего ребенка и разбитое окно.

Подойдя к ней, я кладу руку ей на поясницу.

— Этот больной ублюдок наблюдает за нами. Преследует нас, — кипит она.

— Я знаю. Говорил же тебе, что мне следовало сесть за руль.

Она втягивает воздух, готовая сорваться, но в ту секунду, когда она смотрит мне в глаза, вся борьба покидает ее.

— Прости, детка, — шепчу я, обнимая ее и крепко прижимая к себе.

— За что? Это не твоя вина.