Злая корча. Книга 2

Описание не оставляет поводов для сомнений, от какой именно «зачарованности» умирали сельские жители. К тому же мы знаем, что как раз в указанном 1785 году по Украине (и одновременно по Европе) действительно прокатилась большая эпидемия эрготизма. Некоторым врачам причина заболевания стала понятна и тогда. Упомянутая «загадочная болезнь» в 1785–1786 гг. охватила также Овидиополь и Хаджибей (Одессу) и была описана штаб-лекарем Остерского уезда Киевского наместничества Яковом Стефановичем-Донцовым. Лекарь представил в 1786 году в медицинскую коллегию сочинение «Примечание о неслыханных и редко бываемых болезнях от употребления неспелого с рожками хлеба», в котором вновь (исследования Шобера были к тому времени давно забыты, гангренозная форма в России проявлялась реже, а злая корча воспринималась как другая болезнь) правильно определил этиологию заболевания. Но коллегия поначалу отнеслась к выводам лекаря об отравлении спорыньей недоверчиво (хотя на рожки указывали и другие полковые лекари). Лишь в 1797 году дополненный вариант работы под названием «Описание о перемежающихся корчах в Малой России 1785 и 1786 годов бывших, от которых члены почернев отпадают» был напечатан, а Стефановичу-Донцову присуждена степень доктора медицины[108].

Кроме порчи погоды и скота, ведьме может приписываться порча полей, здоровья, людей. Обычно ведьма «портит» поле, делая «заломы и закрутки»: заламывая и связывая, скручивая стебли, прижимая колосья к земле, она «связывает плодородие», препятствует созреванию злаков и губит урожай. По поверьям, если ведьма делает в поле залом или прожин, пережин (прожинает полосу), то нечистая сила начинает таскать зерна с этого поля в закрома ведьмы (Яросл., Тульск., Орл. и др.). «От пережина жнива черненькая делается, — рассказывали владимирские крестьяне, — пережины бывают в конце цвета ржи. Поэтому, подходя жать, подмечали, нет ли на полосе «спаленных колосьев»[109].

Здесь уже видно, что крестьяне (защищая спорынью или уже просто путая) стали приписывать ведьмам поражение поля другими вредителями: «черненькая жнива», «спаленные колосья» — это, очевидно, головня. И вот она, действительно, губит урожай. То есть, как и ведьмы — отнимает от урожая спорынью.

Отнять у хлѣба спорынью значитъ: отнять, уничтожить урожай и произвести голодъ. Такое дѣйствіе естественно стало представляться самымъ ужаснымъ грѣхомъ. На Украйнѣ до сихъ поръ вѣрятъ, что вѣдьма можетъ задерживать дожди и производить неурожай. Какое пространство земли въ силахъ она обнять своимъ взоромъ, на такое можетъ наслать голодъ и моръ, на такомъ пространствѣ можетъ отнять у коровъ молоко: сближеніе многозначительное! Съ отнятіемъ у хлѣба стихъ тѣсно связываетъ преданіе о заломѣ ржи. Въ южной Россіи передъ жатвою женщины съ пѣснями отправляются въ поле; одна изъ нихъ, взявши горсть колосьевъ на корнѣ, завиваетъ ихъ узломъ и перегибаетъ или заламываетъ ихъ, при чемъ другія поютъ пѣсню на завиваніе вѣнковъ. Послѣ этого уже рука лиходѣя и колдуна не можетъ испортить хлѣба[110].