Злая река

— Океанические потоки подчиняются строгой логике. Прилив — вода приходит, отлив — вода уходит. Кольцевое течение двигается так и так, на предсказуемый манер. Все это отражено здесь, в картах. Проблема в том, что, когда вы выпускаете в океан поплавки с навигационными трекерами, вы не можете предсказать, куда приплывет каждый отдельный поплавок. Вы выпускаете их все вместе, а они уплывают кто куда. Вы выпускаете их в разных местах, а они сбиваются в кучу. И вот мы с Уоллесом пытаемся создать фрактальную математическую модель для объяснения этого эффекта.

— Я ее уже создал, — сказал Лэм. — Сам.

Агент неторопливо кивнул. Она не знала, сколько он в самом деле понял из сказанного. Прочесть что-то на его мраморном лице было невозможно.

— Как работает эта модель? — спросил он.

— Уоллес, давай, умник.

Лэм демонстративно откашлялся:

— Гм. Мы начинаем с того, что превращаем поверхность моря в миллионы векторов и проводим фрактальный матричный анализ, который показывает развитие каждого вектора во времени с учетом различных начальных условий температуры воды и воздуха, ветра, приливов, волн, течений, солнечной энергии и других факторов. В конечном счете мы получаем многомерную карту Пуанкаре океанической поверхности. Расчеты мы делаем с помощью суперкомпьютера Q во Флоридском Атлантическом университете. — Лэм наклонил голову. — Я понятно говорю?

Агент Пендергаст откинул назад голову.

— Карта Пуанкаре? И это все? А почему вы, черт возьми, не использовали одиннадцатиразмерный матричный аттрактор Рамануджана?

Лэм опешил:

— Мм… что?

— Я думаю, наш гость шутит, — сказала Гладстон.

— О-о-о, — протянул Лэм.

Она поняла, что он привык к монополии на иронию в лаборатории.

— Нет, у меня нет никаких вопросов, — сказал Пендергаст, — по той простой причине, что я понятия не имею, о чем вы говорили.

— Но я пытался излагать как можно проще, — сказал Лэм с ухмылкой, приходя в себя.

— Не имеет значения. — Агент посмотрел на Гладстон. — Насколько хорошо работают ваши модели?

Гладстон улыбнулась:

— Вынуждена сказать, что пока мы получаем полное говно.

Агент поморщился, и она, к своему удивлению, поняла, что ее вульгарность оскорбила его.

— Но они будут работать, я в этом уверена. Позвольте, я вам покажу размер проблемы. Уоллес, ты можешь включить видео поплавка?

— Почему бы и нет?

Лэм подошел к терминалу и начал манипуляции. Вскоре появилось изображение восточной части Мексиканского залива и побережья Флориды.

— Уоллес сейчас покажет вам анимацию отслеживания всех поплавков, на которые у нас есть данные, за последние двадцать лет. Этих поплавков тысячи.

На карте появились черные линии, зачертившие почти каждый дюйм, а еще через несколько секунд закрывшие весь экран.

— Вы видите, какое это сумасшествие.

Гладстон показала на большой волосистый пучок линий, которые шли из Карибского моря вдоль побережья полуострова Юкатан, сворачивали в залив, огибали западное побережье Флориды, обтекали острова и устремлялись в Атлантический океан, оставляя в заливе множество завихрений и водоворотов.

— Это то самое знаменитое Кольцевое течение, — сказала она. — Но как видите, хотя в него укладываются многие линии, есть сотни линий, которые выбирают другой путь. И именно эти линии-исключения я и пытаюсь встроить в нашу математическую модель. Уоллес — гений, и, как вы выяснили, никто не понимает его уравнений.

— Мы продвигаемся вперед, — сказал Лэм. — И я бы не стал называть наши последние результаты говном. Мы уже дошли до стадии полуговна.

Гладстон рассмеялась и продолжила:

— Еще одно. Результаты наших моделей опровергают традиционную мудрость морских волков — знатоков залива, мудрость, накопленную поколениями седых мореходов. Молодая женщина вроде меня и американский яйцеголовый китаец вроде Уоллеса… ну что мы можем знать? Мы, мягко говоря, непопулярны. Итак… чем мы можем вам помочь, агент Пендергаст?

— Я хочу проследить путь этих обрубков на остров Каптива. Проследить их до места, где они оказались в воде. Вы можете это сделать?

Она подозревала, что именно к этому они и придут.

— Можно попытаться.

— Вы сумеете сохранить информацию, которой я с вами поделюсь, в полной тайне?

— За продление аренды моей посудины я подпишу соглашение о неразглашении своей кровью.

— В этом нет необходимости. Скажите, что вам требуется, чтобы проделать анализ.

— Для начала мне понадобится вся информация, какая у вас есть, как можно более точная, о том, где и когда был выброшен на берег каждый обрубок. Если есть какие-то видео или фотографии, это очень поможет. С ними выбросило на берег что-то еще?

— Обычные обломки и всякий плавучий хлам — морские водоросли, щепки, разный мусор.

— Кто-нибудь его собрал?

— Да.

— Принесите его мне.

— У меня два полных мусорных мешка.

— Замечательно. Мы любим мусор из моря. Каждый предмет рассказывает историю своего путешествия.

— Превосходно.

Гладстон нахмурилась:

— А береговая охрана не проводит анализ такого же рода? Я не хочу никаких осложнений с ними. По-простому говоря, они нас не любят.

Пендергаст помолчал, прежде чем ответить: