Злая Русь. Царство

— Однако я не откажусь и от вашего присутствия во время переговоров с ярлом! Впрочем, Фолькунги хорошо осведомлены о том, что происходит в северных землях русов — и наверняка знают о вражде братьев-конунгов. И конечно, они с куда большей радостью отправятся покорять богатый Альдейгьборг, чем нищих язычников-емь… Особенно, если тевтонские рыцари войдут в земли Хольмгарда с запада! Однако прежде, чем отправиться к ярлу, я все же хотел бы получить подтверждение о намерениях ордена и его возможной поддержке.

Агостино Манчини серьезно кивнул:

— Я уже отправил своего человека в Дерпт. И как только он получит ответ ландмейстера, то тут же доставит его назад.

— Это хорошо… А что касается посланников-русов? Люди, кто свел вас, наверняка знают про их местонахождение и сейчас… Если проблема в воинах — то я могу хоть сейчас послать за тремя десятками рыцарей! Они захватят этих послов и связанными бросят нам под ноги еще до того, как прогорит огонь в этом очаге!

Однако епископский викарий в ответ лишь покачал головой:

— Увы, это невозможно. Как только русы донесли до моего слуха предложение посадника, они тотчас покинули место встречи — а вскоре и Уппсалу, отплыв на юг на торговом судне. Очевидно, они предполагали возможность захвата и пыток с нашей стороны… К слову, справедливо. Но, по большому счету, это ничего не меняет. Нужно лишь отправить в Хольмгард новых лазутчиков и дождаться ответа ландмейстера Ливонской комтурии, согласовав с ним совместные удары. И тогда, я уверен, мы увидим, как схизматики-русы принимают истинное крещение!

Три месяца спустя…

Солнце медленно вставало над сосновым бором, словно касаясь крон столь густо растущих деревьев, что со стороны могло показаться, будто лес и вовсе непроходим. Хотя на самом деле это был лишь обман глаз — редкий подлесок хоть и создавал впечатление незыблемости древесной стены, но на самом деле сквозь него мог бы пройти даже конный ратник!

Впрочем, никто в лагере свеев и не думал посмотреть в сторону холма, покрытого шапкой сосен. Стоянка их, расположенная у впадения реки Ижора в Неву, была выбрана ярлом Ульфом Фасе не случайно: широкий прямой плес просматривался в сторону Альдейгьюборга на многие версты, и внезапное приближение дружины Александра, сына конунга Ярицлейфа — коли он все-таки решатся дать бой! — просто невозможным. Русы, имея привычку грузить пешцев на суда (откуда и название их — судовая рать) и вести всадников берегом, вдоль реки, будут издали замечены отправленными на восток, к Альдейгьюборгу дозорами.

А потому просыпаются недовольные вынужденной заминкой свеи неспешно, сладко потягиваясь и мрачно осматриваясь по сторонам: сколько еще торчать в этой дыре? Пусть летнее солнышко ласково греет храбрых крестоносцев целыми днями напролет, а запаса круп и вяленого мяса достаточно, чтобы прокормить войско еще в течение нескольких седьмиц, но безделье расхолаживает потомков свирепых викингов. А все потому, что только успел ярл войти в устье Невы, ведя флот из полусотни шнеков-«змей» (каждый из которых вмешает от пяти десятков до доброй сотни воинов), как получил он тревожное известие от лазутчика из Альдейгьюборга. Последний сообщил черную весть: сын конунга Хольмгарада прибыл на север с личной дружиной и верными боярами, приведя с собой плененного посадника и близких к тому купцов. А еще раньше в город вошла низовая рать из верных Ярицлейфу дружинников — и вместе с гридями Александра гарнизон крепости вырос вдвое…

Да, ярл все одно мог бы взять штурмом град русов — но только штурм этот был бы слишком тяжелым и кровавым для свеев, и потери могли составить до половины войска, а то и больше! А значит, даже заняв с боя Альдейгьюборг, Ульф Фасе рисковал его не удержать…

Вот потому-то вождь свеев и выбрал удобное место для стоянки, на обширном участке берега у устья Ижоры, где можно было без особых сложностей разместить и большую рать — и принялся ждать. Ждать подкрепления из Уппсалы, ждать, когда рыцари Ливонской комтурии займут Хольмгард и окажут помощь против Александра. А то и вовсе заставят его бежать на юг, к отцу — пока еще у конунгова щенка есть возможность бежать… Или, наконец, его самой большой глупости — попытку напасть на войско свеев, вдвое превосходящее рать Альдейгьюборга!