Злая судьба

– Ничего особенного, – ответил он. – Все, что сейчас происходит, творится в той или иной форме со времени её появления здесь. В Шинсане всегда находятся клики, которые хотели бы видеть её на троне в качестве формального правителя.

– Хотеть и получить – не совсем одно и то же. Она согласится лишь на полную императорскую власть. А что ты думаешь о нашем чародее? Не кажется ли тебе, что он ведет себя несколько странно?

– А когда он ведет себя не странно? – ответил вопросом на вопрос Требилкок.

– На сей раз странности как-то выпадают из его характера. Сердито кривится. Запугивает, словно хочет сказать, что если ты не заткнешься, то он выльет на тебя ушат несчастий, с которыми ты будешь разбираться всю оставшуюся жизнь.

– Вам следует прямо его спросить об этом. Мне кажется, что между ним и Мглой что-то происходит.

– Я с ним говорил. Ему нечего мне сказать.

Майкл в ответ лишь пожал плечами.

– Есть основания полагать, что это вовсе не политическая проблема. В такие игры Вартлоккур не играет. Здесь явно что-то личное. А у него все личное сводится к Непанте – величайшей страсти его жизни.

Много столетий тому назад ребенок, которому в будущем предстояло стать Вартлоккуром, стал свидетелем того, как его мать по приказу чародеев Ильказара сожгли на костре. Мальчик бежал в Империю Ужаса, где обучался искусству колдовства, сидя на коленях у самих тиранов Шинсана Йо Хси и Ну Ли Хси. Одержимый жаждой мщения, он вернулся и уничтожил Империю Ильказара. Покончив с Ильказаром, могущественный чародей вдруг понял, что жизнь утратила смысл. У него не осталось ничего, кроме предсказания о том, что когда-нибудь на свет появится женщина, которую он полюбит. Если он её дождется.

Ее рождение принесло Вартлоккуру новые страдания, ибо, став взрослой, она полюбила другого человека. Этот человек по злой насмешке судьбы оказался сыном чародея от его первого, неудачного, лишенного всякой любви брака.

Женщина эта была Непантой, а её мужем стал Насмешник, который позже умер от руки Рагнарсона. У пары родился единственный сын, Этриан. Во время Великих Восточных Войн Этриан попал в руки врагов, и с тех пор о нем никто не слышал. Правда, был период, когда Праккия пыталась, угрожая убить мальчика, шантажировать Насмешника, чтобы тот уничтожил своего друга Рагнарсона.

Этриан. Имя это несло в себе проклятие.

Отцом чародея был человек по имени Этриан, и он оказался последним Императором Ильказара. Мать нарекла сына тем же именем, но тот, оказавшись в Империи Ужаса, стал именоваться по-иному. Вартлоккур в свою очередь назвал своего новорожденного сына Этрианом, но того украли у родителей ещё младенцем. Сын чародея узнал свое подлинное имя значительно позже, когда уже привык считать себя Насмешником. Менять привычное имя он не счел нужным…

Мечта Вартлоккура стала явью после смерти Насмешника и исчезновения четвертого Этриана. Четыре столетия терпеливого ожидания были вознаграждены. Он был одержим этой женщиной и трепетал при одной мысли о том, что может потерять то, что досталось ему столь дорогой ценой.

А как же Непанта? Возможно, она тоже любила его. Но жена мага была странной, замкнутой, она казалась одинокой даже в кругу самых близких друзей. Это объяснялось тем, что ураган судьбы разметал и уничтожил всех, кого она любила. Последний из её многочисленных братьев и муж Мглы Вальтер пал под Палмизано. Война унесла её единственного сына. Теперь она носила в себе второго ребенка, и ум её был постоянно отравлен мыслью о том, какую ужасную цену может потребовать за него Рок…

– Имеются странные намеки на какие-то неясные слухи, – очень тихо произнес Майкл Требилкок. – Мой источник в Тройесе сообщает лишь о делах, которые касаются его лично – великие страдания Шинсана ему безразличны. Но на дальнем востоке что-то происходит. Нечто такое, что повергло всех тервола в ужас и что они отказываются обсуждать даже друг с другом. Создается впечатление, что они боятся событий на востоке даже больше, чем войны с Матаянгой. Единственное свидетельство, которое мне удалось откопать, видимо, является именем или титулом. «Избавитель». Не спрашивайте! Я не знаю, что это означает.

– Наш чародей это, наверное, и унюхал. Как ты думаешь?

– Не знаю. Но сильно подозреваю.

– Он и Мгла знают гораздо больше, чем говорят.

– Мы все знаем больше, чем говорим, – произнес Требилкок с крайне редкой для него ухмылкой. – О чем бы то ни было. Это касается и вас.

Браги думал о том, как развить тему дальше и как вытянуть из Майкла сведения, о существовании которых у себя тот и не подозревал. Однако примерно в четверти миле от них раздался боевой клич, и времени на размышление не осталось. Шум постепенно перемещался к замку «Гвардейцев».

– Проклятие! – прошипел Браги. – Знаешь, что они сделали? Они решили придерживаться своего плана. Пошли! – бросил он и помчался между деревьями. Майкл бросился следом. Через пару минут Рагнарсон уже пыхтел, словно раненый бык.