Злая зима

– Держи крепче! – заорала Вероника. Песня-стон зазвучала громче, завибрировала под каменными сводами. Прислужники придавили Эльзу, снова вдели руку в петлю. Эльза оскалилась, выгнулась, едва не цапнув одного за горло.

– Прочь! – закричал пастырь. – Если она обернется, для нас путь закроется!

– А сейчас мы начнем снова, – сказала Вероника, разглядывая порез, который почти затянулся. – И только попробуй повторить этот фокус – я тебе глаз вырежу! Вдруг новый вырастет, хочешь проверить?

Она помахала ножом возле лица Эльзы, та отвернулась, зажмурилась.

– Помогите, – прошептала она.

Двери вдруг загрохотали, утробный рев прорвался с улицы, пронесся по церкви, всколыхнув пламя свечей. Мычание прихожан оборвалось.

– Брун! – заорала Эльза.

– Держите двери! – завопил пастырь.

– Держи ты уже эту тарелку! – прикрикнула Вероника. – Снова чуть не выронил!

Несколько прихожан навалились на дверь, содрогнувшуюся под ударом. Тяжелый засов подпрыгнул в свежих металлических скобах.

– Хорошо, что укрепили двери после того, как медведь замок выломал, – порадовался пастырь.

Шум затих. Мужики переглянулись, не спеша отходить. Один прижался к двери ухом, прислушиваясь к звукам с улицы.

Витраж за алтарем взорвался брызгами осколков, и медведь влетел в церковь. Проскрежетав когтями по каменному полу, он одним взмахом лапы отшвырнул тщедушного пастыря к стене, зарычал, оскалив длинные клыки.

Люди в церкви закричали, заметались. Кто-то схватил факел со стены, другие уже оттаскивали тяжелый засов.

Вероника, занеся нож для удара, с визгом кинулась на медведя, но тот проворно отклонился в сторону, впечатал мощной лапой под зад девушке, так что она вылетела через разбитый витраж, едва не столкнувшись с гиеной, запрыгнувшей вслед за медведем.

Тени плясали на черных стенах, визгливый смех гиены разносился под сводами. Один канделябр рухнул на пол, и сноп искр взмыл вверх огненным фонтаном, пламя змеей поползло по шторам, обрамляющим витраж. Медвежий рык снова разнесся по всей церкви громовым раскатом, заглушая крики.

Эльза выворачивала голову, пытаясь увидеть, что происходит. Мимо нее пронесся мужик с искаженным от страха лицом, квадратный вырез сутаны был разодран до пупа. Гиена перепрыгнула через стол, едва не задев Эльзу когтями, цапнула неповоротливого прихожанина за ляжку. Второй канделябр опрокинулся прямо на двери в стене, сразу занявшиеся пламенем. Эльза вдруг почувствовала на запястье горячее влажное дыхание, крепкие зубы аккуратно перекусили веревку. Она высвободила вторую руку, развязала ноги. Прихожане, путаясь в сутанах, уже бежали из церкви, тяжелый засов валялся у распахнутых дверей.

Эльза соскользнула со стола, прошла несколько шагов, и ноги ее подкосились. Она рухнула на каменный пол, стиснув зубы, вытащила из ладони осколок витража. Задержав дыхание, вытерла темную кровь об обрывки веревки. Медведь склонил голову к ее коленям, и Эльза схватилась за его холку, поднялась.

– Брун, меня что-то шатает, – прошептала она.

Медведь дернул головой назад, осторожно потянул зубами ее руку себе за спину. Эльза забралась на него, вцепилась в густую шкуру, обхватила ногами бока. Холод улицы после душного чада церкви ворвался в легкие как благословение. Медведь мягко рысил по снегу, мерно скрипящему под тяжелыми лапами. Эльза обернулась на церковь и увидела голого Клифа, выходящего из дверей, клубящихся дымом, вдали послышались пожарные сирены. Эльза закрыла глаза и прижалась щекой к жесткой шкуре, чувствуя биение сильного сердца под своей грудью.

* * *

– Я этого лукового пастыря чуял так явно, будто он специально для меня дорогу нарисовал, – похвастался Брун, вынимая из ступни Эльзы очередной осколок витража.

– Ай! – Она непроизвольно дернула ногой, привстала.

– Лежать, – Брун прижал Эльзу рукой, так что она снова рухнула на подушку. – Мне тебя наручниками пристегнуть, что ли?

– Ты что, побежишь за ними в машину?

– У меня тут, – он кивнул в сторону, – еще одна пара есть.

– Брун, у тебя в прикроватной тумбочке наручники? – изумилась Эльза. – Да ты извращенец!

– Хотеть и не давать – вот где настоящее извращение… Да не дергайся ты! Еще два осколка осталось. С твоей вампирской регенерацией очень трудно их достать, раны уже поджили.

– Как думаешь, у них бы получилось обратиться? – спросила Эльза.

– Вряд ли, – ответил Брун. – Хотя кто знает? Плохо, что они в это верят. Ты чем вообще думала, когда открывала им дверь?

Эльза насупилась, промолчала.

– Не то чтобы я был не рад надавать этим придуркам по шеям, которые они так радостно выставляют, но у нас могут быть проблемы.

– Думаешь, они станут подставляться и заявлять на тебя? Тогда им придется сознаться в попытке убийства. Я все же человек!

– Я, скорее всего, нарушил правила оборота, – пояснил Брун. – Второй раз за год. Бирка в ухе – это что-то вроде жучка, сигнал от которого поступает прямиком в БОР. Если меня арестуют, бери мою машину и езжай на Медвежий остров. Предъявишь мои документы на пароме, скажешь – гость. Дом Торнов тебе покажут. Ключи под горшком с пихтой.

– Я не умею машину водить, – призналась Эльза.