Злая зима

– Тогда у меня бы не оказалось такого потрясающего материала! – воскликнул Клиф. – Но я все еще раздумываю над заголовком. Кровавая месса. Пришествие медведя. Голошеяя гидра. Объятые вечным огнем. Можно скомпоновать. Пришествие медведя на кровавую мессу…

– Или объятая вечным огнем голошеяя гидра, – продолжил Брун. – Ты не можешь это напечатать, Клиф.

– Брун, я все узнал, – прошептал Клиф, наклоняясь над столом. – Мы никого не убили. Пастыря потрепали, конечно, и блондинка лежит с гипсом и заштопанным личиком – порезалась, видимо, когда летела через окно словно ракета. Но мы препятствовали совершению убийства! Мы будем героями!

Брун разломил булочку, положил внутрь кусок ветчины.

– Как думаешь, они могли обратиться через кровь Эльзы? – спросил он.

– Да запросто! – воскликнул Клиф. – Как только раньше до этого никто не додумался!

– А как думаешь, через сколько минут Эльзу помчат в черную башню, чтобы завершить оборот, после того как Кшистоф прочитает твою статью?

Клиф открыл рот, но не издал ни звука.

– Он обещал, что отвезет ее туда, как только у него появится повод, – добавил Брун и откусил булочку.

– Он имел в виду, если она укусит или нападет на кого-нибудь, – неуверенно предположил Клиф. – А тут не было ее вины.

– Вероятность появления десятка молодых голодных вампиров в центре города – это покруче укуса. Это локальный армагеддон. Кшистоф не станет так рисковать.

Эльза залпом выпила стакан томатного сока, вытерла красные усы над губой.

– Пожалуйста, Клиф, придержи свою статью, – попросила она. – А когда я стану вампиром – делай с ней что хочешь.

– По горячим следам было бы лучше, – проворчал гиена. Он сгреб листы и, вздохнув, порвал их и сунул в карман куртки. – Брун, ты отвратительный друг! – выпалил он.

– Хочешь, я тебя поцелую вместо Эльзы? – предложил Брун.

– Не надо, – буркнул Клиф. – Ладно, я пока поработаю над материалом. Может, из этого выйдет целый роман. Жаль, что финал наклевывается драматический.

– Давай я добавлю в твой роман красок, – предложил Брун. – В основном красных… Мне сегодня выплеснули в морду ведро крови.

– Ого, – сказал Клиф. – Продолжай.

– Я хотел погнаться за этим уродом, но Эльза на меня накинулась.

– Не в сексуальном смысле, как я понимаю, – с легким сожалением заметил Клиф.

– В общем, злоумышленник ушел. И теперь я думаю, кто виноват и что делать.

– Сектанты? – предположил Клиф. – Обиделись, что не вышло у них, и решили: не доставайся же ты никому.

– Так быстро очухались? – засомневался Брун. – Да и не стали бы они своими руками рушить надежды на вечность. Думаю, это Аурун.

– А может, вампиры заждались тебя, Эльза, в черной башне и решили ускорить процесс? А что? Женщин у них мало. Альфа вечно ходит с этим чернявым, Джонни. Прямо два мертвых клыкастых голубка.

Дверь в кафе открылась, звякнув колокольчиком, и в зал вошли полицейские во главе с Кшистофом. Тот, завидев Бруна, повернул к их столику, подтянул стул, сел с торца.

– Доброе утро, – пробормотал Брун.

– Здравствуй и прощай, – сказал Клиф, вставая. – Я пошел, куча дел.

Он выскочил на улицу, помахал Эльзе через окно.

Кшистоф пересел на его место и продолжил молча сверлить взглядом Бруна.

– Хотите пирог? – предложила Эльза, подвигая к рыси свою тарелку.

– Сама ешь! – рыкнул на нее Брун. – Давай, через «не могу».

Кшистоф вздохнул, подпер подбородок рукой. Брун прожевал булочку, глядя ему в глаза, запил кофе. Они пристально смотрели друг на друга, и рысь сдался первым.

– Уже день, а не утро, – сказал он. – Но для того, кто проводит ночи в молитвах в церкви второго пришествия, еще действительно очень рано.

Брун отпил еще кофе.

– Что происходит, Брун? – спросил Кшистоф. – Расскажи мне. Мы были друзьями. Я верю, что мы все еще друзья.

Брун посмотрел на Эльзу, которая ковырялась в пироге, промолчал.

– Ты полчаса бегал по центру в звериной шкуре. Я мог бы посадить тебя уже сегодня.

Брун вздохнул.

– Спасибо, – буркнул он, – что не посадил. Мне бы это очень некстати было.

– Так, может, окажешь мне ответную любезность и расскажешь, зачем ты ломился в церковь, а потом, когда тебе не открыли – вот сюрприз, да? – запрыгнул через окно. Витраж, кстати, представлял собой историческую ценность. Восемнадцатый век.

– Если бы это касалось только меня, я рассказал бы тебе все как на духу.

Кшистоф подергал ус, глянул на девушку.

– Голошеие в один голос твердят, что пожар – случайность. Никто не упомянул ни медведя, ни недоделанного вампира. Покрывать вас они могут лишь в одном случае: если скрывают свой косяк, который гораздо, гораздо больше.

– Ты не зря начальник БОРа, Кшистоф, – усмехнулся Брун.

– Что сделали голошеие? – спросил рысь.

Брун вздохнул, уставился в чашку с недопитым кофе.

– Я не могу тебе сказать.

– Ты издеваешься? – ровно спросил Кшистоф.

– Ты хороший полицейский, – ответил Брун. – И я точно знаю, как ты поступишь, если узнаешь. И меня этот вариант не устраивает. Никаким образом.

Рысь посмотрел на Эльзу, и она едва не подавилась пирогом под тяжестью его взгляда.